В субботу российский МИД, как следует из размещенного на его сайте сообщения, направил послу Белоруссии в Москве Владимиру Григорьеву представление "в связи с высказываниями недружественного характера в отношении России", которые накануне сделал Александр Лукашенко. Белорусский президент обвинил российское руководство в намерении ослабить союзный договор. "На что я категорически пойти не могу. Это моя политическая смерть", -- заявил Лукашенко.

С точки зрения белорусской стороны, ничего особенно обидного для России г-н Лукашенко не заявлял. Многие его предыдущие речи отличались большей резкостью. Но в Москве это выступление показалось чересчур резким и шапкозакидательским. Всю ответственность за пробуксовку объединения двух государств белорусский президент возложил на российскую сторону.

По словам Лукашенко, российское руководство «не готово поделиться долей власти». Собственно, и это Лукашенко уже говорил. Более того, на этот раз он счел, что никакой «патовой ситуации» в российско-белорусском союзе нет. Но тут же следом поддал жару. Корреспондент, задавший президенту вопрос по этому поводу, сослался на пессимистичные оценки процесса объединения со стороны анонимных источников в российской политической элите. И тут президент сказал фразу, которая, возможно, больше всего и задела Москву: "Может, негоже президенту на этот счет высказываться, но мы знаем этот анонимный источник. Это советник президента Сергей Приходько, а режиссер Волошин» (Александр Волошин. -- глава администрации президента Путина. -- Ред.).

Фактически Лукашенко обвинил гг. Приходько и Волошина в препятствовании объединению России и Белоруссии. К тому же он добавил, что информация о том, кто мешает союзу, поступила к нему от других «порядочных людей», которых «много» в российских структурах власти и которые «сказали, кто все это сделал» (то есть помешал союзу. -- Ред.).

Российскую сторону также насторожили яркие эпитеты, которые Лукашенко использовал в своей речи, длившейся аж четыре часа и почти полностью посвященной отношениям с Россией. В Москве, в отличие от белорусов, никак не могут привыкнуть к образности выступлений Александра Лукашенко. Он, например, пообещал, что «акулам российского бизнеса» белорусские предприятия не продаст. Процесс объединения двух государств сравнил с рыбной ловлей, а Белоруссию -- с рыбой: «Не хочет ли Россия зацепить нас на крючок и -- рыбаки, наверное, знают, как это делать, -- в нужный момент нас подтягивать, но если будет очень трудно, отпускать, пока рыба не устанет, чтобы потом выбросить на берег». Зоологические изыскания президента завершились тем, что он вспомнил про слона и Моську, заявив: «Нечего бояться России. Слон Моську боится. Бояться не надо».

Высказав претензию на добычу газа в России (см. материал на этой странице), президент Белоруссии подтвердил, что и планы повысить тарифы на транзит российской нефти пока не отменялись. И пригрозил, что будет искать источники энергоресурсов, альтернативные российским, например в Туркмении.

Переговоры о приватизации белорусских предприятий при участии российского капитала связаны с переходом на единую валюту. Александр Лукашенко заверил журналистов, что переход на российский рубль состоится в срок, то есть с 1 января 2005 года, если Россия выполнит условия белорусской стороны, то есть согласится обеспечить равные условия для субъектов хозяйствования, урегулировав также проблему косвенных налогов и выплатив Белоруссии компенсацию. "Запросто успеем. Наш Нацбанк полностью к этому готов", -- заявил Лукашенко. "Но введение единой валюты -- один из элементов... Надо создать единое экономическое пространство и только потом вводить единую валюту", -- подчеркнул Лукашенко. Белорусский президент еще раз подтвердил, что на создание валютного союза Минск пойдет лишь в случае выполнения Россией определенных условий.