Вопрос о ратификации Киотского протокола, благодаря которому мировое сообщество надеется решить проблему глобального потепления, активно обсуждается в России. В конце сентября в Москве откроется Всемирная конференция по изменению климата, на которой будет подробно обсуждаться научный аспект этой проблемы. Однако помимо экологии Киотский протокол затрагивает и политику, и экономику. Среди российских экспертов нет единого мнения относительно последствий для страны ратификации этого протокола, которой активно добивается от Москвы Европейская комиссия. Ведь от позиции России сегодня зависит, сможет ли протокол вообще вступить в силу. Недавно в Москве под эгидой Совета по внешней и оборонной политике и журнала «Россия в глобальной политике» прошла конференция с участием представителей всех ведомств, причастных к ратификации Киотского протокола, а также ведущих независимых экспертов. Большой интерес вызвало мнение президента фонда «Политика» Вячеслава НИКОНОВА, который выступил с позиций «киотоскептика».

Первое. Угроза парниковых газов для климата планеты, и об этом много говорили, не доказана. На планете были неоднократные потепления, похолодания, ледниковые периоды еще до того, как мы стали сильно загрязнять окружающую среду. То, что прогресс человечества и девственность окружающей среды находятся в противоречии, это известно давно.

Второе. У человечества есть не менее важные проблемы, которые требуют экономического роста, прогресса и развития. Миллиард людей на планете голодает; 1,6 млрд не имеют доступа к электричеству, 2,5 млрд пользуются биомассой в качестве средства энергетики. На планете каждые четыре секунды уничтожаются лесные массивы на площади, равной одному футбольному полю. В течение одного дня уничтожается 22 тысячи футбольных полей лесных массивов. Не это ли имеет некоторое отношение к углекислому газу? Мы говорим о необходимости развития и в то же время о необходимости сокращать выбросы углекислого газа. Это можно делать и не через Киотский протокол, а осуществляя другие мероприятия.

Третье. Позиция России сейчас абсолютно моральна. Россия лидирует в мире не только по выполнению, но и по перевыполнению Киотского протокола. В 90-х годах, может быть, по не совсем зависящим от нас причинам мы сократили выбросы настолько, насколько не сократил никто и никогда больше не сократит. Поэтому бросать России упрек, что она подрывает киотский процесс, абсолютно необоснованно. Что мы получили за то, что мы лучше всех выполняем Киотский протокол? Обещание, что когда-то мы сможем продавать свои квоты. Так вот, моя точка зрения -- забудьте об этом.

Четвертое. Соединенные Штаты -- основные потенциальные покупатели квот -- никогда не вернутся в Киотский протокол. США сняли свою подпись под Киотским протоколом не в годы администрации Буша, а в годы демократической администрации Клинтона. В 2000-м, после переговоров в Гааге, когда шли интенсивные консультации между США и ЕС, европейские экологические радикалы во главе с министром экологии Франции как раз выставили такие требования, которые не устроили даже лояльно настроенного Клинтона.

Пятое. Шансы получить что-то от Европейского Союза за ратификацию минимальны. ЕС создавал рынок квот без консультаций с Россией. ЕС до сих пор отказывался засчитывать России в качестве квоты то сокращение выбросов, которое уже было осуществлено в 90-е годы в результате падения нашего производства. То есть будут засчитываться и они будут платить только за наши будущие сокращения, но не за те, которые уже осуществлены. Европейский Союз является самым жестким и неуступчивым партнером по переговорам с Россией. Мы ничего не добились ни по Калининграду, ни по ВТО, ни по безвизовому обмену, ни по антидемпингу... Если Евросоюз так хочет ратификации, ну пусть предложит нам что-то. ЕС говорит: если вы не ратифицируете, вы не получите ни копейки. А если ратифицируем? Мы получим две копейки? Или три копейки?

Шестое. А можно ли оценить, сколько Россия получит в результате продажи своих квот? Рынка-то не существует. А если нет рынка -- нет и цены. То есть мы должны идти на какие-то вещи, на ратификацию договора -- для чего? Невозможно выставлять товар на продажу, что мы собираемся делать, не зная его цены. Во всяком случае так нормальные продавцы никогда не поступают.

Седьмое. Ратификация -- это по существу отказ России от постановки перед собой амбициозных задач серьезного экономического рывка. Взяв обязательства загрязнять окружающую среду гораздо меньше, чем другие страны, в частности США, мы тем самым должны примириться с тем, что будем дальше отставать от них по уровню экономического развития. То есть получается, мы можем просто продать свой будущий экономический рост за цену, которой в данный момент даже не знаем.