Телерепортер Брюс Нолан (Джим Кэрри) -- мелкая эфирная сошка из тех, кого неизменно отправляют в тмутаракань снимать ежегодное празднование Дня сурка или фиксировать торжественное поедание самого большого в мире шоколадного печенья, выпеченного на радость Гиннессу. Но даже такие несложные миссии даются ему не без проблем. Облажавшись на ответственном прямом эфире и обнаружив, что его подружка (Дженнифер Энистон) собирается уходить, Брюс угрожающе трясет кулаком и обвиняет дежурного по Небу в несоответствии занимаемой должности. Адресат Брюсовых проклятий немедленно является пред его очи в виде интеллигентного офисного уборщика-афроамериканца (Морган Фримен). Он предлагает Брюсу побыть один день в должности Вседержителя, освобождая его, как писал Михаил Веллер в «Правилах всемогущества», «от химеры, именуемой невозможностью». Ставший всесильным Брюс немедленно использует новые качества по своему хотению: раздвигает, словно воды Красного моря, содержимое собственной тарелки, заставляет гада-начальника проглотить живую обезьяну и тут же ею облегчиться, а конкурента-диктора -- строить перед камерой такие рожи, которым позавидовал бы и пресловутый учитель с толстым лицом из комедии Гоголя «Ревизор». Впрочем, положение Брюса предполагает не только права, но и обязанности: Брюсу приходится рассматривать молитвы, заключенные для удобства восприятия в компьютерные файлы, радеть за человечество и заделывать озоновую дыру. Тут уж поневоле призадумаешься о том, что быть Богом и вправду трудновато, а перед тем, как пенять Небесам, имеет смысл посмотреть на самого себя.

Хотя весьма вольная трактовка привычных религиозных образов и вызвала кое-где нарекания (фильм пытались не пускать на экраны в ортодоксальной Малайзии), до повсеместных массовых пикетов дело не дошло. И это, в сущности, резонно: «Брюса Всемогущего» при всем желании нельзя обвинить в кощунстве и попрании святынь. Ибо ни к одной из официальных конфессий явленная на экране высшая сила отношения не имеет. Но именно она управляет существованием того самого ильф-петровского «маленького мира», где изобретен кричащий пузырь «уйди-уйди», написана песенка «Кирпичики» и построены брюки фасона «полпред». И для которого, добавим, снимается большинство голливудских кинокартин. Когда Джим Кэрри гуляет по воде, он при всем желании не сможет разглядеть на берегу ни креста, ни кружащего сверху черного ворона, ни десятка солдат под ним. Плата за всемогущество будет вполне приемлемой: нужно всего лишь исправить склочный характер, побольше думать об окружающих и перестать жаловаться. Вместо опиума трудолюбивый и политкорректный божок-уборщик предлагает своей муравьиной пастве сбалансированный комплекс полезных витаминов. Под стать демиургу и ангелы: одного из них можно было лицезреть в недавнем «Семьянине», где не менее чернокожий, нежели фрименовский бог, посланец Небес давал еще один шанс увязшему в собственной ничтожности Николасу Кейджу. Карт-бланш, выданный герою Кэрри, -- из той же трехгрошовой оперы. И конечно, он не имеет никакого отношения к реальной попытке, которую Небеса могут дать маленькому человеку. Как это было показано в великом фильме Фрэнка Капры «Эта прекрасная жизнь», чей фрагмент создатели «Брюса Всемогущего» вставили в свой фильм и на родство с которым недвусмысленно намекают все сто минут экранного времени.

Тем не менее многочисленные американские башмачкины уже в страстную пятницу премьерного уикенда разглядели в этой божественной комедии новейший завет и проголосовали за нее большим долларом: «Брюс Всемогущий» стартовал с рекордным результатом в 85 млн, а к концу сентября фильм уже замыкал тридцатку самых прибыльных американских фильмов всех времен. Маленький мир обрел в резиновом лице Джима Кэрри нового пророка, который наставит их на путь истинный. Кэрри до очевидности больше не хочет быть озверевшим детективом по розыску домашних животных, страдающим от непонимания безумным кабельщиком или Гринчем, похитителем Рождества. Куда больше ему нравится выглядеть правильным и хорошим и завоевывать сердца не манипуляциями с искусственным фаллосом или смертельным номером «говорящая задница», а хорошими поступками. Научить зрителей-коротышек говорить правду («Лжец, лжец»). С конституцией под мышкой доказать, что один хороший человек может без труда заменить другого хорошего человека («Маджестик»). Стать новым Джимми Стюартом или Грегори Пеком. До этого момента все попытки подобреть и остепениться оканчивались неудачно, в том числе и с точки зрения коммерции. Ныне преподобный Джим достучался-таки до сердец. Но для этого ему пришлось использовать подзабытые было приемы, вроде вылезающей из заднего прохода мартышки. Как ни странно, только из-за шуточек подобного рода фильм все-таки можно вытерпеть. Но сколько волка ни корми -- во рту слаще не станет.