В минувшую субботу исполнилось два года с того дня, как в Европе начался первый со времен второй мировой войны крупномасштабный вооруженный конфликт. После провала усилий международных посредников, пытавшихся заставить президента СРЮ Слободана Милошевича вывести войска из автономного края Косово, генсек НАТО Хавьер Солана отдал приказ о начале массированных бомбардировок Югославии. На Западе мало кто ставит под сомнение правомерность столь решительных действий: в Косове, мол, творился геноцид, сербы убивали и депортировали сотни тысяч албанцев, и остановить их надо было любой ценой. Наверное, это правда. Но сегодня реальные результаты миротворческой операции вызывают все больше вопросов. Что делать дальше с Косовом, которое даже под управлением ООН неуклонно превращается не только в «зону, свободную от сербов», но и в опорную базу албанских экстремистов, не знает по большому счету никто.

В этом году в крае должны пройти всеобщие выборы. Все албанские партии надеются, что они станут прологом к полной государственной независимости. Кола Бериша, заместитель самого известного местного политика Ибрагима Руговы по партии «Демократическая лига Косова», уверен: «Залогом повышения безопасности является передача полномочий международного сообщества косовским албанским структурам. Национальные меньшинства должны считаться со сложившимися в Косове реалиями». Г-н Бериша признает необходимость обеспечить безопасность всех нацменьшинств, однако «пока Белград будет манипулировать сербским населением Косова, безопасности здесь не будет».

Сербы же надеются на сохранение Косова в лоне Сербии. Зоран Кочманович, мэр маленького селения Могила, уверен, что в независимом Косове сербам не жить: «Мы ждем от Белграда и всего мира, чтобы косовский вопрос решился демократическим путем». Глава пресс-службы миссии ООН в Косове Сюзан Мануэль честно признается: «Ситуация сложилась трагическая. Мы не в состоянии сейчас проявлять оптимизм по поводу возвращения сербов».

Аэропорт Приштины, столицы края Косово, который уже почти полтора года находится под международным протекторатом, встречает грязью и сутолокой. Управляют им итальянцы, здесь приземляются самолеты немецкой, австрийской, британской и других европейских авиакомпаний. Пассажиры -- международные чиновники разного ранга, иностранные журналисты, но в основном албанские «челноки», которые, кстати, обслуживают тоже в основном иностранных «гостей»-миротворцев. Узкие улочки Приштины запружены товарными «развалами», а заляпанные грязью витрины гордо оповещают, что здесь продаются товары известных марок. Сербы сюда не заходят, да и большинству албанцев это не по карману. Те, у кого есть деньги, предпочитают отовариваться в Европе. Но рекламных щитов на косовских дорогах стало существенно больше. Если год назад рекламировала себя только хорошо известная в России фирма Mabetex (ее владельцы братья Паколли -- косовские албанцы по происхождению), то теперь Mabetex теряется среди плакатов кофе Nestle и кубиков Maggy. Кстати, в Косове говорят, что Бернар Кушнер, бывший глава миссии ООН, незадолго до своего отъезда запретил въезд в край Беджету Паколли, якобы за его тесные связи с семейством Милошевичей. Зато в Косове постоянно живет его младший брат Селим Пацолли (именно так по-албански звучит эта фамилия). По уверениям представителей миротворческого контингента КФОР, семью Милошевичей и семью Паколли-Пацолли связывали деловые отношения: они якобы были совладельцами крупнейшего предприятия Косова -- горно-обогатительного комбината Трепче. Когда-то там работали 3 тысячи человек, но поскольку очистительные мощности устарели, рассказывает подполковник-датчанин, предприятие закрыли. Расквартированные вблизи французские миротворцы почувствовали серьезные недомогания от свинцовых паров. Однако сербы уверены, что причина закрытия комбината -- стремление Запада прибрать к рукам прибыльный объект.

ГОК производит жуткое впечатление -- как будто в лунный кратер повтыкали гигантские закопченные трубы. Окна в огромных цехах разбиты -- чтобы рабочие не задыхались без очистительных мощностей. Впрочем, трудно представить себе, как там вообще можно было дышать. Даже сейчас, после получасового обхода территории во рту остается кислый привкус. И все же сербы мечтают о работе на комбинате. Миссия ООН обещает найти стратегического инвестора, а пока изыскала средства для гуманитарной поддержки бывших работников комбината, но надолго ли их хватит, неизвестно.

Безработица -- одна из главных проблем Косова. Мест не хватает и для албанцев, сербы же могут работать только в своих анклавах. Итальянцы восстановили железнодорожную ветку Косово Поле -- Звечан. Поезд ходит три раза в день. С утра сербы из Звечана едут на работу в Косово Поле, вечером возвращаются домой. В каждом вагоне -- греческий патруль. При посадке в поезд инструктаж -- у окон не сидеть, кидают камни. О подъезде к албанским станциям предупреждают особо. На них во избежание неприятностей поезд встречает еще один патруль КФОР.

Без КФОР жизнь оставшихся в Косове сербов невозможна. По разным данным, за последние полтора года край покинули 200--300 тыс. сербов. Осталось не более 70 тысяч. В основном это несчастные старики, которым некуда податься. Живут исключительно на гуманитарную помощь под круглосуточной защитой КФОР. Греческие миротворцы выставили посты у каждого сербского дома, снабжают их продовольствием и дровами, сопровождают в церковь. Но не мешают албанцам захватывать пустующие сербские дома. Немцы, напротив, четко блюдут право собственности. Брошенные постройки забивают досками и ограждают колючей проволокой. За соблюдением порядка немцы следят в снайперский прицел с развалин турецкой крепости на самой высокой горе Призрени. Кстати, проблема с захватом имущества приобрела такой размах, что миссия ОБСЕ в Косове объявила именно защиту прав собственности приоритетным направлением своей деятельности в 2001 году.

В Урошеваце (греческая зона) из 8 тысяч сербов остался только 21 человек. К двум из них -- 66-летней Душанке и 72-летнему Велько Петковичам -- мы зашли с командиром греческого батальона Иоаннисом Коллиасом. Его сербы просто боготворят. Да и всех греков знают по именам.

«Как ладите с соседями-албанцами?» -- «Да вот проработали вместе 20 лет, а теперь даже «Доброе утро!» не скажут», -- жалуется Велько. Душанка обнажает голые десны: «Посмотрите, почти все зубы выбили!». Соседний сербский дом занят пришлыми албанцами. Они приехали в Урошевац с юго-запада, там их жилье разрушено, и они считают себя вправе занять дома сербов. Новая хозяйка, не дожидаясь вопроса, выкрикивает: «Пусть сербы убираются к себе!». Спрашиваю: «За кого голосовали осенью, за партию Руговы или Тачи?». Неожиданно, как из-под земли, вырастают пацаны 15--17 лет и дружно кричат: «Тачи! Тачи!». Почти вся молодежь поддерживает не умеренного интеллектуала Ибрагима Ругову, а бывшего полевого командира Хашима Тачи.

Справедливости ради надо сказать: международная администрация много делает для того, чтобы вывести ситуацию из тупика. Но, к сожалению, небольшие успехи на пути урегулирования -- это скорее исключения. Символ же ситуации в Косове и нескончаемого албано-сербского противостояния -- город Косовская Митровица, разделенный на сербскую и албанскую части рекой Ибар. Границу охраняют французы. Как говорит французский лейтенант миссии связи Фабрис Турсо, коренные жители Митровицы -- сербы и албанцы -- худо-бедно между собой ладят, беспорядки же разжигают пришлые албанцы. Но ситуация настолько взрывоопасна, что достаточно малейшей искры, чтобы она вышла из-под контроля.