Ранним утром 23 марта диктор петербургского радио сообщил, что согласно официальной версии ровно двести лет назад императора Павла поразил апокалипсический удар. Журналист явно перепутал апокалипсис (конец света) и апоплексию (нарушение кровообращения мозга), но оговорка, как это бывает почти всегда, не была случайной.

Монарх, убитый на закате эпохи заговоров и переворотов, действительно воспринимал свои дни как апокалипсис. Рубеж XVIII--XIX столетий был окрашен революционным цветом. И Россия не была исключением. Построив вокруг своей новой резиденции, Михайловского замка, бастионы и каналы с подъемными мостами, император воспринимал себя последним рыцарем в борьбе с революцией. Именно поэтому он, кстати, назвал свой замок в честь архангела Михаила, который в канун конца света должен вступить в сражение с дьяволом. Но «революция» (в виде генеральского заговора) Павла все-таки настигла, и 12 марта 1801 года жители российской столицы были извещены о том, что Его Императорское Величество скончался от апоплексического удара. Удар -- не апоплексический, а апокалипсический -- был нанесен пьяным Николаем Зубовым. Орудием убийства, как сообщает школьный учебник истории, стала золотая табакерка. Впрочем, дотошные мемуаристы поминают и шарф Скарятина, довершивший дело.

Все это можно вообразить и даже показать в кино, но не на выставке, построенной на документальных и архивных материалах. Такую выставку -- "Цареубийство 11 марта 1801 года. К 200-летию гибели императора Павла I в Михайловском замке" -- открыл Русский музей в одном из своих нынешних филиалов, в том самом Михайловском замке. Здесь есть и сохранившаяся табакерка, и шарф, похожий на тот, что использовался заговорщиками, и мундир императора, и его рубашка, кровавых пятен на которой, правда, не заметно.

Сотрудники музея, кощунственно превратив день убийства в юбилей, оправдывались высокими целями музеефикации -- в Михайловском замке они наконец создали временный музей Павла (экспонаты для которого были добыты из одиннадцати собраний, архивов и библиотек). Этот мавзолей получил свою идеологию. Главное в ней -- мысль о том, что плохая мать (Екатерина II) не дала хорошему сыну править. Именно тема "матери и сына" стала основной и на вернисаже. Траурная тема почти не звучала (если не считать заупокойную молитву в исполнении детского хора). Вернисаж вылился в импровизированный суд над Екатериной. Трагедия Павла, как можно было понять из выступлений, состояла в трудности преодоления тяжелого наследия предшественницы, развратной и бездельной. Более того, Екатерина была обвинена в двойном убийстве -- своего мужа, императора Петра III, и своего сына, императора Павла I, который погубил себя распутыванием ее запущенной бухгалтерии.

Весь сценарий экспозиции разворачивается между двумя похоронами с коронацией Павла в центре, представленной на огромной картине Мартина Квадаля из Саратовского художественного музея. Есть сундук для государственных бумаг, на который Павел поспешно поставил свой вензель. Есть оружие и нескончаемые портреты современников монарха, часто случайные. Выставлено множество архивных документов и книг, рассказывающих о цареубийстве. Но главное внимание публики устроители обратили на монеты, испорченные Екатериной и исправленные Павлом. После того как на рубеже 1780--1790-х годов императрице пришлось воевать одновременно с Турцией и Швецией, она перед лицом финансовых проблем была вынуждена, не меняя содержания серебра, увеличить номинал вдвое. В те времена, в отличие от наших, монеты ценились по содержанию в них драгоценного металла. А императрица, оставив вес, скажем, пятикопеечной монеты прежним, объявляла ее десятикопеечной. Павел, вступив на трон, забивал цифрой пять цифру десять. Книги, оружие, монеты -- все это, конечно, исключительно любопытные для разглядывания экспонаты, но в результате в подобных исторических мелочах утонула громкая тема выставки.

Совершенно случайно, но столь же символично, как и оговорка диктора на радио, все пламенные речи на вернисаже произносились в мраморное лицо Екатерины, изваяние которой стоит в центральной нише Антикового зала замка. Именно этот зал был избран для церемонии, участники которой, яростно защищая одного императора, наносили удары по другому.