Совет управляющих Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) на заседании в Вене 12 сентября принял резолюцию по собственному второму докладу (первый был в июне) относительно состояния ядерной программы Ирана. В документе говорится, что если Тегеран до 31 октября не предоставит доказательств отсутствия разработок по созданию ядерного оружия, вопрос может быть вынесен на рассмотрение Совбеза ООН. А тот вправе ввести санкции против Ирана. Кроме того, в резолюции содержится призыв к Тегерану «приостановить всю дальнейшую деятельность по обогащению урана, включая поставки ядерных материалов» на объект (завод в городе Натанз. -- Ред.), где инспекторы МАГАТЭ обнаружили следы урана, применяемого в ядерном оружии.

Протестуя против этого решения, иранская делегация в пятницу демонстративно покинула зал заседаний. Глава делегации Али Акбар Салехи заявил, что Иран прекратит сотрудничество с МАГАТЭ и даже выйдет из Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), если разногласия его страны с агентством не будут преодолены. «Иран не позволит обращаться с ним без должного уважения», -- сказал г-н Салехи в интервью журналу «Шпигель». Очевидно, что Тегеран чуть ли не до последнего дня надеялся на благоприятный для себя исход начавшейся в Вене 8 сентября дискуссии. В тот день спикер иранского правительства Абдолла Рамзанзаде еще заявлял, что правительство не планирует выходить из ДНЯО.

Г-н Рамзанзаде, правда, весьма уклончиво отвечал на вопрос относительно появившегося в западной прессе сообщения, будто в Иране над созданием атомной бомбы работает секретная группа. В нее входят от 70 до 90 европейских специалистов, деятельность которых координируется министерством обороны и Революционной гвардией страны. Спикер правительства заметил, что создание ядерного оружия не значится в повестке дня иранской внешней политики.

Но по утечкам из западных спецслужб, Иран приобрел в Европе переключатели высокого напряжения, которые могут быть использованы как взрыватели для ядерных боеголовок, а сами иранцы ведут работы над взрывчатыми веществами, способными служить детонаторами для этих боеголовок. Кроме того, у Тегерана имеются камеры для высокоскоростной съемки и рентгеновские излучатели, позволяющие анализировать экспериментальные взрывы.

В Иране реакция на резолюцию МАГАТЭ оказалась чрезвычайно нервной. В газете «Кейхан», рупоре консервативного истэблишмента, появилась редакционная статья, в которой предупреждается, что в случае введения санкций против Ирана американские силы в Ираке и Афганистане подвергнутся атаке.

Принятие резолюции МАГАТЭ оказалось бы невозможным, если бы не лояльное отношение к ней России, отказавшейся, впрочем, как и Китай, голосовать против нее.

Российский представитель в Вене Григорий Берденников охарактеризовал документ как «консолидированный и уважительный сигнал Тегерану продолжить сотрудничество с МАГАТЭ, обеспечить полную прозрачность своих ядерных разработок». «Нам нелегко было пойти на решение по резолюции и принять ее без голосования, -- сказал г-н Берденников. -- Мы считаем, что она небезупречна, поскольку там отсутствует важное положение о том, что Иран в последнее время демонстрирует большую степень сотрудничества с МАГАТЭ. Но мы приняли это решение ради сохранения единства в МАГАТЭ по вопросу нераспространения ядерного оружия». Российский дипломат подчеркнул, что требование к Ирану приостановить деятельность по обогащению урана не является бессрочным и имеет характер меры по укреплению доверия. Этот призыв к открытости, по словам Григория Берденникова, «отвечает и позиции наших иранских коллег, которые официально уведомили об этом МАГАТЭ».

Судя по всему, подобное увещевание Москвы вряд ли утешит Тегеран, потерпевший в Вене политическое фиаско. И болезненно-бескомпромиссный тон иранской дипломатии, скорее всего, всего лишь попытка упредить атаку в свой адрес со стороны внутренней оппозиции в стране. Не в интересах Ирана противопоставлять себя сегодня мировому сообществу. Чтобы осознать это, у Тегерана остается 45 дней. Иначе прав окажется представитель госдепа США Адам Эрели, указавший, что отказ Ирана сотрудничать с МАГАТЭ окажется «еще одним доказательством наличия у него программы ядерных вооружений».