В пятницу в кинотеатре «Ролан» прошла премьера фильма «Отец и сын». До этого фильм был показан в конкурсе Каннского фестиваля, потом на «Кинотавре», а также в Выборге и на Фестивале фестивалей в Питере. Перед премьерой Сокуров собрал некоторое количество тележурналистов и киноведов на так называемый «круглый стол», на котором не впрямую, но попытался дать объяснение тем вопросам, которые возникали после просмотров. Отношения Сокурова с журналистами очень непросты. С одной стороны, на всех публичных своих выступлениях он ругательски ругает как политику СМИ в общем, так и киножурналистов в частности. Некоторые относят его гнев лично к себе и обижаются. Это напрасно. Если внимательно вслушаться в речи режиссера, то станет понятно: Сокуров относится к прессе с огромным уважением. Он верит в ее силу, он надеется быть понятым, страстно добивается внимания и ждет усердия в борьбе за высокие идеалы искусства. Для Сокурова это не слова, а дело жизни, за которое он бьется со всей своей действительно немереной силой. И встречи с журналистами, на которые вопреки правилам публичности допускаются лично им отобранные люди, -- не каприз заласканного поклонниками автора, а попытка найти партнеров. Страсть проповедника, различимая за тихим и размеренно спокойным тоном Сокурова, рождена твердым убеждением в серьезности стоящих перед искусством задач и святости своей миссии. В этой истовой серьезности -- слабое место художника, не признавшего новых конвенций между обществом и искусством, но в нем и секрет его неуязвимости, позволяющей отдаваться делу с поистине религиозным пылом. Встать под его знамена удается далеко не всякому. Но нельзя и отнестись к его позиции без уважения, хотя для самого Сокурова ярые противники, возможно, предпочтительнее вежливых наблюдателей, ибо ветхозаветный стиль его поведения не терпит того, кто не холоден и не горяч...

Как бы то ни было, на суд публике вынесен 14-й игровой фильм Александра Сокурова (документальных картин не счесть). Это вторая часть трилогии о родственных отношениях, первый фильм которой, «Мать и сын», был снят в 1996 году, а последний, «Два брата и сестра», только в замысле.

В одном почти сказочном городе у моря в квартире под самой крышей живут двое молодых мужчин, отец и сын. Совместной жизни у них осталось немного -- сын скоро закончит военное училище и уедет из дома. И весь фильм снят про неизбежность разлуки и про обострение взаимной любви. Для меня сопереживать отношениям этих двух людей было слишком сложно. Их речь, намеренно не бытовая, не показалась и поэтической. Другое дело изображение. Сокуров говорит, что визуальный образ так же опасен, как нож, поскольку заложенный в нем смысл слишком сильно действует на сознание. Возможно, и так. Идейного смысла я не уловила, а воздействие почувствовала. Этот фильм очень легко смотреть -- он втягивает в свою ауру и радует торжеством искусства кинематографа, которое все-таки в первую очередь не история, не реплики, ни отражение реальности, а самодостаточная движущаяся светопись. Мне и не хочется никаких объяснений тому, что происходит на экране, поскольку оно не имеет аналогов на уровне слов и гораздо тоньше того, что о нем можно сказать. В сущности, чем меньше я понимаю в сюжете, тем лучше, я вижу и мне достаточно. Когда кино можно разглядывать и не комментировать -- это настоящее кино.

Но то ли это впечатление, которого хотел добиться режиссер? Для меня остается загадкой, что важнее для Сокурова -- запечатлеть свое видение мира или все-таки поделиться своим пониманием его? Для тех, кому интересны комментарии режиссера, постараюсь передать их так, как поняла.

Сокуров рассказал, что никогда не снимает фильмов, имеющих прямое отношение к событиям, происходящим в его жизни. Он «в конце концов только человек» и его собственных впечатлений, его личности просто не хватило бы на такое количество произведений. Его работа ближе всего к работе архитектора, который строит дом «не для себя и не из себя» и не всегда отвечающий его вкусам и желаниям. Фильм является результатом художественного освоения фундаментальных ценностей культуры.

Сокуров сказал, что его, «как человека внутренне сильного не интересует смерть». Но как автор он не может не учитывать «огромной силы и универсального значения, которое она имеет в жизни и в искусстве». Смерть для него сосредоточена в слове «никогда», в невозможности почувствовать запах ушедшего человека, услышать его голос, ощутить прикосновение. «Для тех, кто терял своих близких, переживал это и совестливо потом об этом думал, очевидно, что отсутствие тепла, скованность чувств, эмоциональный холод, жестокосердие являются моральным проступком. Не прошло и сорока дней, как я расстался со своим отцом, и я прекрасно понимаю, что все нужно делать вовремя и не должно быть никаких границ, никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя жалеть человеческого тепла» -- это прямая цитата.

Нежные отношения отца и сына, между которыми совсем не велика разница в возрасте, многим показались слишком эротическими. Эти замечания Сокуров комментировать не стал, но пояснил, что сознательно сделал героев молодыми, чтобы они могли видеть друг в друге свое отражение. Дистанция между ними должна быть незначительной, отец должен помнить себя в возрасте сына, а сын представлять себе состояние, настроение, мир отца. «В картине в некотором смысле присутствует один персонаж, одна, единая душа, это для меня очень важно».

Разгадывать тайны отношений отца и сына, не жалеющих тепла, но не умеющих справиться с ситуацией, когда слишком много любви выливается в слишком много боли, каждый зритель может теперь самостоятельно в кинотеатре «Ролан».

В фильме заняты непрофессиональные актеры Андрей Щетинин (отец) и Алексей Неймышев (сын). "Непрофессиональный исполнитель часть своей натуры, созданной не режиссером, не театральной школой, а самой природой, переносит на экран, -- объясняет свой выбор Сокуров, -- и это сокровище -- гарантия доверия к тому, что есть на экране"