На фоне катастрофических для самолюбия российской правящей элиты изменений во внешней политике США европейское направление внешней политики выглядит все более многообещающим. После длительного периода застоя и даже охлаждения последние полгода прошли под знаком активизации российско-европейского диалога. Его важным этапом станет сегодняшний саммит ЕС в Стокгольме, в котором принимает участие президент России Владимир Путин.

Лидеры Европейского Союза осознают неизбежность того, что российский фактор будет присутствовать на восточных рубежах «расширенной Европы», и обоснованно опасаются последствий возможной политической и экономической стагнации России. Поэтому ЕС все более склоняется к тому, чтобы протянуть Москве руку если не дружбы, то благожелательного партнерства. Чтобы обеспечить спокойную интеграцию в ЕС стран Центральной и Восточной Европы и гарантировать бесперебойные поставки в Старый Свет российских нефти и газа, политики Евросоюза готовы сейчас закрыть глаза даже на войну в Чечне, не говоря уже о более мелких «прегрешениях». Да и сам Кремль, похоже, не смотрит больше на ЕС свысока. Москва, с одной стороны, ощутила, сколь тяжела проблема выплаты долгов Парижскому клубу, с другой -- осознала наконец, что перспектива выдавливания России на периферию «расширенной Европы» вполне реальна.

При этом повестка дня российско-европейских отношений сформирована, хорошо известна общественности и чрезвычайно проста. Во-первых, это реструктуризация российских долгов странам Парижского клуба по схеме «акции в обмен на долги». Во-вторых, привлечение европейских инвестиций в нефтегазовую отрасль России с последующим расширением их присутствия на связанные с ней секторы экономики. И наконец, заинтересованное участие европейцев в подъеме западных регионов России, в первую очередь Калининградской области.

Первые два вопроса решить сравнительно легко. Даже при существующей ситуации с обеспечением прав иностранных инвесторов российское правительство способно преодолеть сопротивление отечественных лоббистов и предложить европейским партнерам более широкий и солидный выбор фишек нежели сейчас.

Гораздо сложнее с Калининградом. Несмотря на декларируемое правительством стремление превратить область в «лабораторию» российско-европейского сотрудничества, последнее слово может остаться за представителями армии, которых совершенно не устраивает перспектива вступления Литвы в НАТО и сокращение российского военного присутствия на Балтике. Кроме того, сама администрация Путина не готова поступиться даже частью российского суверенитета над Калининградом в пользу его интеграции в экономический и правовой организм единой Европы.

С Калининградом связана и самая большая угроза для российско-европейских отношений -- их смещение в военно-политическую сферу. В последнее время российские представители и СМИ неоднократно поднимали европейский фактор в контексте попыток повлиять на планы Вашингтона по противоракетной обороне. Речь в Москве шла даже о создании им альтернативы в виде российско-европейской ПРО. В Европе сейчас прекрасно понимают нереальность и конъюнктурность таких планов, и их дополнительное озвучивание на саммите, задуманном как предельно деловой, вызовет только скуку и ненужное России раздражение.

Так что действительный круг взаимных интересов узок и не дает оснований ожидать от президента России и лидеров стран ЕС каких-либо прорывных свершений. Это и к лучшему. Отсутствие рывков и стратегических инициатив пойдет российско-европейским отношениям только на пользу. Для России решающее значение имеет то, сможет ли ее лидер использовать возможности саммита для достижения прогресса по реально существующим направлениям, либо он продолжит славную традицию своих предшественников гоняться за политическими химерами, невзирая на неумолимо сокращающийся кредит времени. Если ему удастся это сделать, то следующий саммит ЕС--Россия, который должен состояться в мае в Москве, прояснит возможности реализовать намеченные планы.