На первом аукционе по продаже квот на вылов крабов вчера были проданы все 187 предложенных лотов. Наторговали на 434,87 млн руб. (стартовая цена лотов составляла 245 млн руб.).

Ажиотаж, случившийся при продаже первого лота -- стартовая цена была превышена в 45 раз, -- быстро спал, и следующие лоты продавались по цене в среднем в три раза выше номинальной.

Приветствовал участников глава Госкомрыболовства г-н Наздратенко, однако вскоре он удалился, отказавшись общаться с журналистами. Зато первый замминистра экономического развития и торговли Иван Матеров сказал: «В аукционе участвуют компании с замысловатыми названиями, и я думаю, что за многими из них стоят иностранцы». По его словам, этот факт не влияет на позицию государства: «Для бюджета это те же деньги. Я думаю, что в этом ничего нет страшного, потому что рабочие места займут наши рыбаки».

По словам представителей Минэкономразвития, стартовые цены были назначены в среднем на 10% ниже российских и в несколько раз ниже общемировых.

«Квоты на крабов опилио и бэрди стремились приобрести все камчатские предприятия, а в итоге почти все скупил по высоким ценам «Камчатрыбпром», -- возмущались вчера участники торгов. Виктор Потапенко, президент самого «Камчатрыбпрома», купившего шесть лотов камчатской промысловой зоны, сказал газете «Время новостей»: «Цены близки к оптимальным, три года назад мы почти столько же платили комитету». При этом, по словам г-на Потапенко, четыре принадлежащих его компании специализированных краболовных судна уже три месяца стоят без работы. «А что делать, если нет работы?! Приходится покупать», -- говорит г-н Потапенко.

Многие участники торгов, в основном представители мелких компаний, считают завышенными цены, по которым они покупают квоты на аукционе, и говорят, что не смогли купить то, что хотели. При этом в неофициальных беседах представители компаний признаются, что реально вылавливают гораздо больше рыбы, чем имеют право выловить.

Московский представитель маленькой владивостокской компании, владеющей заводом на берегу, рассказал нам, что не смог купить единственный лот, который был необходим его компании для выживания: «Наш завод находится на берегу. Крупные компании имеют возможность выловить в несколько раз больше рыбы, чем позволяет их квота, не заходя в порт продать эту рыбу, например иностранцам, и вернуться в порт уже с законным уловом. Мы же этого себе позволить не можем».

Были и компании, не только обвинявшие в воровстве конкурентов, но и признававшиеся, что делают это сами: «Сегодня были вполне реальные цены с учетом воровства, -- сказал вчера корреспонденту газеты «Время новостей» владелец восьми мелких рыболовецких компаний. -- Я должен украсть, чтобы сохранить нормальную себестоимость. В прошлом году мы выкупали квоты у «Нацресурса» по цене 3,2 долл. за килограмм, и это было дешевле, чем сейчас. Чтобы компенсировать издержки, нужно выловить краба как минимум в два раза больше квоты». Комментируя это утверждение, представители Госкомрыболовства и Минэкономразвития призвали не связывать проблемы браконьерства с аукционами.

«Спрос сегодня был ажиотажный, -- сказал вчера член Межведомственной комиссии по проведению аукционов. -- А что было делать рыбакам, у которых есть спецсуда для ловли краба? Для них неучастие в аукционе обернулось бы потерей бизнеса. Особенность краболовного флота заключается в том, что системы жизнеобеспечения судов должны работать круглый год. От этих издержек никуда не денешься, поэтому компании были вынуждены покупать квоты хотя бы для того, чтобы компенсировать постоянные издержки».