Вот она, «Благодать»! Появление антологии «Коммунизма» на компактах само по себе кажется самостоятельным концептуальным актом. И дело не столько в потенциальном расширении аудитории -- те, кто во времена оны не могли слушать «Непобедимого» или «Историю одного захоронения» на малодоступных магнитопленках, вряд ли станут делать это и сегодня. Но попав на безупречно оформленный компакт, композиции «Коммунизма» как минимум стали овеществленным явлением современного искусства. Теперь хотя бы невозможно сделать вид, что всего этого никогда не было. Было. «Имеющий уши слышать -- да слышит».

«Коммунизм» основали сибирские музыканты Егор Летов, Константин Рябинов и Олег Судаков, имена которых в первую очередь вызывают ассоциации с «сибирским панком» -- едва ли не самым интересным направлением отечественного рока в середине восьмидесятых годов. Но ничуть не менее обоснованно «Коммунизм» может считаться наследником и продолжателем идей московской концептуальной школы 80-х, в первую очередь легендарных коллективов «Мухоморы» и «ДК», активно применявших в своем творчестве метод звукового коллажа, радиотеатра, использование чужих фонограмм. В своем программном манифесте «Концептуализм внутри» Летов и Рябинов отрицали прямое влияние москвичей на придуманный ими «коммунизм-арт», не преминув, однако, заметить: «Есть смысл говорить о параллельной разработке общего изначального материала». Под этим материалом подразумевалась «сама реальность -- ее объекты и проявления, произведения народной и музыкальной культур, конкретная музыка и т.п.» Но подходы к ней и вправду были принципиально различными. Если у москвичей главенствовала отстраненная ирония по отношению к миру и его ценностям (в диапазоне от беззлобной пародии до мизантропическего сарказма), то сибирские концептуалисты в первую очередь наслаждались бытием как таковым. Во всех возможных его проявлениях. По их мнению, абсурдность и кошмарность человеческого существования неизменно сопровождает игривость -- пусть зачастую в экстремальных, непривычных уху и мозгу проявлениях.

Участники «Коммунизма» искренне и беззаветно любили реальность -- и реальность неизменно отвечала им тем же, представая в самых чарующих и волшебных видах. В «Дневнике Сатаны» Леонид Андреев (автор, необычайно почитаемый и неоднократно цитируемый членами «Коммунизма») заставил заглавного героя признаться: «Меня пугает необходимость умолкать, когда я дохожу до необыкновенного, которое невыразимо». «Коммунизм» подобная необходимость привела к активному самовыражению. И оказалось, что необыкновенное не просто возможно выразить -- оно само уже давно обитает в окружающем мире, остается только его найти, заметить, зафиксировать. На «Благодати» (являющей собой сборник «коммунистических» композиций 1988-1992 годов, позднее реставрированных и пересведенных) положенные на музыку высказывания Максима Горького соседствуют с афоризмами Василия Розанова, песня о Ворошилове на слова народного поэта Дагестана Сулеймана Стальского -- с «Песней о китайском народном добровольце» вьетнамца Те Рен Чура, фрагмент из «Повести о настоящем человеке» Бориса Полевого -- со стихотворением Константина Рябинова «Самоискрящийся черный галун» (творчество самих участников «Коммунизма» тоже является частью реальности, а следовательно и объектом для «коммунизм-арта»). Впечатление -- поразительное. Воспринимать что-либо в привычном виде после прослушивания, скажем, «Песни гвоздя» (в которой Олег Судаков, по его собственному признанию, попытался передать ощущения куска железа, вгоняемого в дерево) решительно невозможно. Она не становится хуже, лучше или яснее, она просто становится другой. И обретает свои, в сущности, подлинные, до поры до времени скрытые от замылившегося восприятия очертания -- совсем не обязательно комфортные.

Один из сильнейших моментов сборника -- народный «Черный ворон», негромко и очень спокойно спетый Летовым на фоне невообразимой звуковой какофонии, перегруженных частот и пущенных задом наперед воплей. Это на самом деле жутко -- кажется, что так должен был ощущать себя солдат первой мировой, отравленный ипритом. Но оторваться, выключить, сделать потише -- нельзя. Потому что происходит нечто невероятно важное. С по-настоящему грандиозной, страшной и гибельной песни облетает шелуха привычных застольно-кинематографических аллюзий, и она предстает в своем подлинном величии. Теперь ты уже не скажешь этой песне «до свиданья». Она не расстанется с тобой -- как ни старайся. В мире, где не осталось почти ничего настоящего, даже три с половиной минуты абсолютной подлинности -- невероятная ценность. «Благодать» состоит из четырех дисков. Хватит, чтобы продержаться еще некоторое время.