Кризис вокруг ядерной программы Пхеньяна продолжает набирать обороты, что вынуждает обеспокоенные страны искать наиболее действенные инструменты влияния на КНДР. Китай и Россия боятся показаться слишком жесткими, но им явно недостает рычагов влияния на Пхеньян. США опасаются показаться слабыми перед лицом северокорейского ядерного шантажа, однако Вашингтон остерегается излишне громко бряцать оружием. Вчера президент США Джордж Буш заявил, что верит в возможность решения проблемы дипломатическими методами с участием Пекина, Сеула и Токио. При этом Буш не упомянул Россию -- крупного и влиятельного на международной арене соседа КНДР. О том, как смотрит на корейскую проблему отечественная дипломатия, спецкору газеты «Время новостей» Катерине ЛАБЕЦКОЙ рассказал заместитель главы МИД России Александр ЛОСЮКОВ.

-- Вы согласны с оценкой, которую дал на днях экс-глава Пентагона Уильям Перри. - Корейский полуостров действительно стоит на грани войны?

-- Мы с американскими коллегами периодически встречаемся и обсуждаем проблему. Но они высказывают официальную точку зрения и никогда не заходят так далеко, как г-н Перри. Должен сказать, что с Перри я согласен. Если мы и не на пороге войны, то гипотетическая возможность конфликта есть. Начиная с октября обстановка постепенно ухудшается, а серьезных усилий, чтобы повернуть этот процесс, не предпринимается. Северокорейцы уже прямо говорят, что неблагоприятное развитие ситуации вынудило их к обладанию ядерным оружием.

-- Доказательства его наличия у американцев есть?

-- Из-за ограниченности доступа к информации их, я думаю, ни у кого нет.

-- Пхеньян готов пойти на ядерный конфликт?

-- Если Северная Корея обладает каким-либо ядерным устройством, то в случае конфликта она его может использовать. Последствия ядерного взрыва, даже если он произойдет на территории самой КНДР, могут быть очень тяжелыми и для Юга, и для Севера. И, конечно, для окружающих стран, к которым относится и Россия.

-- А Северная Корея может нанести ядерный удар по США?

-- У КНДР есть средства доставки лишь среднего и ближнего радиуса действия. Испытания межконтинентальных баллистических ракет они не проводили.

-- На первом этапе корейского кризиса вы представляли российский «пакетный план» урегулирования. Какова ныне его судьба?

-- Корейцы встретили его с интересом и, сочтя логичным, согласились его обсуждать при готовности к этому США. Передали мы этот план и США, но с их стороны никакой реакции не последовало. Мы подробно изложили американцам наши впечатления от поездки в Пхеньян и разговоров с Ким Чен Иром, другими корейскими представителями. Но у нас создалось впечатление, что наши оценки не устраивают Соединенные Штаты как «слишком мягкие» по отношению к Северной Корее. На апрельских трехсторонних переговорах в Пекине корейцы передали США свой «пакетный план», содержащий многие элементы нашего. На эти предложения американцы тоже до сих пор не ответили. США не хотят давать Пхеньяну гарантий ненападения. А это было ключевым элементом «пакетного плана». Вашингтон заявляет, что не желает «вознаграждать» северных корейцев за нарушение режима нераспространения.

--А это нарушение есть?

-- Если корейцы действительно работали над ядерным оружием, то они нарушили свои обязательства. Правда, теперь они вышли из режима нераспространения и считают себя свободными от них. Состояние неопределенности продолжается, а ситуация тем временем ухудшается. Корейцы говорят, что извлекли из ядерных стержней плутоний и будут делать ядерное оружие, так как не видят других средств обеспечения своей безопасности.

-- Россию не привлекают к многосторонним переговорам?

-- Мы объективно вовлечены в решение этой проблемы, хотя бы в рамках очень активных консультаций со всеми заинтересованными странами. Если какой-то многосторонний формат возникнет, я думаю, мы в нем будем участвовать. Некоторые страны будут выступать за это, а другие не будут возражать. В выдвинутой американцами идее «пятисторонки» (Китай, две Кореи, Япония, США) Россия действительно не упоминается. Но ни США, ни другие страны никогда не высказывались против нашего участия в переговорах.

-- «Пятисторонка» всплыла в связи с недавним визитом вашего китайского коллеги Дай Бинго в Пхеньян. Зачем до этого он побывал в Москве?

-- Китайцы продвигают идею продолжения пекинских переговоров. Это трехсторонний формат, хотя северокорейцы и считают его двусторонним. Мы думаем, что усилия Китая не должны пропасть, и поддерживаем идею китайцев о продолжении разговора в нынешнем формате без подключения Японии, Южной Кореи и России. Дай Бинго как раз говорил с северокорейцами о продолжении этого трехстороннего формата. Видимо, были разговоры и о более гибком подходе северокорейцев к возможности многостороннего (пяти- или шестистороннего) формата. Пока они к этому не готовы. Сегодня главные препятствия для продолжения разговора по северокорейской проблеме -- неготовность КНДР на многосторонний формат, а Соединенных Штатов -- на диалог с Пхеньяном. Корейцы хотят сначала прояснить отношения с США, а потом уже работать в многостороннем формате. А США, ссылаясь на то, что проблема международная, согласны только на многосторонний формат. Так Вашингтону легче разговаривать с Пхеньяном, поскольку в данном случае присутствовал бы элемент международного давления.

-- Можно ли говорить о взаимодействии внутри «треугольника» США--РФ--КНР в корейском урегулировании?

-- К сожалению, такого «треугольника» нет. США заинтересованы, чтобы китайцы поработали с Пхеньяном. У нас контакты с американцами были и будут еще даже в ближайшее время. Но вот серьезного разговора, честно говоря, пока не получается. Мы считаем, что надо срочно начинать переговоры, так как ситуация постепенно сползает к конфликту. Ведь выявить намерения сторон можно только в процессе переговоров. Но США начинать переговоры не торопятся, надеясь привлечь другие страны для оказания давления на северокорейцев. Позиция Китая практически на 100% совпадает с нашей, это подтвердила наша встреча в Москве с Дай Бинго перед его поездкой в Пхеньян. Разговаривая с американцами и корейцами, китайцы совершенно справедливо отмечают, что это наша общая согласованная позиция. Китайцы тоже считают, что любой формат переговоров был бы хорош, если бы удалось их начать. Но они думают, что лучше было бы продолжить то, что они начали в апреле в Пекине. И мы с этим согласны.

-- Россия оказалась вне проекта KEDO, в рамках которого в Северной Корее планировалось строительство АЭС. Есть ли перспективы нашего участия в энергетических проектах в КНДР?

-- В KEDO нас приглашали, хотя и не очень настойчиво. Мы предлагали использовать в этом проекте российскую технологию, но США и Японию это не устроило, и мы отказались от участия. Фактически KEDO себя изжил. США не хотят в нем участвовать, но Япония и Южная Корея уговаривают их воздержаться от формального заявления на сей счет. Перспективы для нашего взаимодействия с корейцами на энергетическом поле есть. Гипотетически возможна переброска нашей электроэнергии в Северную Корею. Но мешает рыночный фактор: владельцы электроэнергии готовы ее продавать, а у корейцев нет средств. Для оплаты этих поставок требуется создание международной схемы, к чему другие страны пока не готовы. Теоретически возможно наше участие в решении корейских энергетических проблем и путем переброски через нашу границу газопровода в Северную Корею.

-- А грандиозный проект сочленения Транскорейской железной дороги с нашим Транссибом еще жив?

-- Условием осуществления такого проекта, конечно, является нормальное безопасное развитие ситуации на Корейском полуострове. В техническом отношении возможность соединения дорог в определенной степени проработана. Начавшийся кризис, конечно, нарушил перспективы осуществления этого плана. Но если будет найдено переговорное решение нынешней проблемы, к этому проекту можно будет вернуться.