Руководство российского Министерства обороны более чем серьезно относится к нависшей над армией угрозой остаться «без колес». Выступая во вторник на парламентских слушаниях в Госдуме, начальник российского Генштаба Анатолий Квашнин жестко раскритиковал правительственную программу реформы Министерства путей сообщения. По словам генерала, от результатов реформирования отрасли в значительной степени будет зависеть боеготовность вооруженных сил и обороноспособность страны в целом. Предлагаемое же разделение государственных и хозяйственных функций в системе управления железнодорожным транспортом, как заявил г-н Квашнин, «приведет к резкой потере управляемости отрасли, ее дезинтеграции, что не позволит обеспечить в военное время устойчивость управления военных перевозок». Впрочем, это всего лишь один из эпизодов ожесточенного сражения Минобороны за сохранение существующей системы мобилизационной готовности. Сражение, которое российская армия совершенно очевидно проигрывает.

Правда, с юридической точки зрения никаких проблем с транспортом у российской армии на случай (не приведи бог!) войны быть не должно. Специальным президентским указом №1175 еще 2 октября 1998 года было утверждено «Положение о военно-транспортной обязанности», в котором подробнейшим образом расписано, чем именно и на каких основаниях армия сможет пользоваться «в период мобилизации и военное время». Согласно этому документу за военными закрепляются права не только на автомобильный и железнодорожный транспорт, но и на «водный, воздушный, гужевой и вьючный», а также на «мотоциклы, промысловые и специальные суда, тракторы, дорожно-строительные, подъемно-транспортные и другие машины и механизмы». В общем, никто не забыт и ничто не забыто. Хочешь -- седлай на войну боевого верблюда, нет -- поезжай на тракторе. Однако реальное положение дел весьма далеко от параграфов «Положения...». Генштаб убедился в этом в ходе проведенной минувшей осенью «военно-стратегической игры», в ходе которой отрабатывались элементы мобилизационного развертывания (учения такого рода не проводились со времен распада СССР). Как признавались после этого газете «Время новостей» сами военные, «на бумаге планы выглядели вполне реальными, но на деле практически ничего невозможно было состыковать». Сменившие форму собственности транспортные предприятия и слышать не хотели о мобилизационной готовности, те же из них, кто был вроде бы и не прочь прийти на выручку военным, зачастую предлагали совершенно не ту технику, которая нужна для армейских нужд (скажем, в планах фигурируют "МАЗы", а хозяева автотранспортных предприятий давно сменили их на «мерседесы»).

Впрочем, транспорт оказался на сегодняшний день еще далеко не самым слабым местом российской системы мобразвертывания. Промышленные предприятия, которые по существующим планам должны снабжать стратегический резерв третьей очереди оружием и военной техникой (переориентация производства на их выпуск должна уложиться в три месяца), готовы к этому в еще меньшей степени. По словам военных, «рассматривается вариант увеличения срока перевода промышленности «на военные рельсы» с трех месяцев до полугода, но и это сейчас вряд ли реально».