Чуть ли не первыми словами, произнесенными президентом Ирана Мохаммадом Хатами в Москве, были слова благодарности за возможность посетить «прекрасную страну Россию», где он уже успел оценить «русскую доброту». Это скорее проявление изящной восточной дипломатии, чем оценка готовности Москвы удовлетворить все пожелания иранской стороны относительно модернизации ее вооруженных сил.

Ни одного документа о военно-техническом сотрудничестве с Ираном в ходе визита подписано не будет, заявил генерал Леонид Ивашов, курирующий в Минобороны международные связи. При этом он дал понять, что переговоры продолжатся, причем не только о «поставках в Иран российских вооружений», но и об «обучении иранских военнослужащих в наших учебных заведениях и другом».

Генерал Ивашов, рассуждавший об общих позициях Москвы и Тегерана во внешней политике, был единственным высокопоставленным российским чиновником, который прямо указал на США, чье стремление к однополярному миру вызывает отторжение в обеих столицах.

Что дозволено генералу, не уместно для политиков. По словам высокопоставленного кремлевского чиновника, в ходе подготовки визита г-на Хатами Тегеран пытался склонить Москву «дружить против Америки на неконструктивной основе», но из этого ничего не вышло. Может быть, поэтому Владимир Путин был чрезвычайно осторожен, говоря о военно-техническом сотрудничестве. «Иран не претендует на вооружение, которое лежит за рамками международной практики и соответствующих обязательств России, и мы не намерены нарушать эти обязательства», -- сказал российский президент, а иранские заявки на поставки вооружения касаются «лишь оборонительных видов». Как утверждают военные эксперты, речь идет о зенитно-ракетных комплексах ПВО типа С-300 или даже более современных С-400, ТОР-1М, танках Т-90, дизельных подводных лодках и т.д. Иранская сторона хотела бы не только покупать вооружения, но и получить российские лицензии на их частичное производство. К этому Москва не готова. Путин не без оснований защищал право России, крупнейшего экспортера обычного оружия, торговать им с Ираном. Другой вопрос, как отнесутся к этой торговле такие ныне дружественные Москве государства, как Израиль, который видит в Тегеране одну из угроз своему существованию.

Что касается экономических аспектов российско-иранского сотрудничества, то оно пока ограничивается участием России в строительстве АЭС в Бушере (Путин вчера косвенно признал, что российский менеджмент оставляет желать лучшего, и обещал «исправить» положение) и совместными нефтегазовыми проектами. Российско-иранский товарооборот (670 млн долл. в прошлом году) делает Москву лишь 12-м по значимости экономическим партнером Ирана. Впереди России практически вся Западная Европа. Первой идет Германия с 3 млрд долл. оборота. Зато нигде в Европе персидскому гостю не способны показать то, что он увидит сегодня -- Центр управления космическими полетами, -- гордость российского ВПК.