Российские бизнесмены, работавшие в Ираке до войны, пытаются сохранить свои позиции в этой стране. В немалой степени надеются они и на российский МИД, на его «экономическую дипломатию». Об этом спецкору газеты «Время новостей» Катерине ЛАБЕЦКОЙ рассказывает замминистра иностранных дел России Юрий ФЕДОТОВ.

-- Экономическое измерение всегда играло важную роль в наших отношениях с Ираком. Для того чтобы продвигать российские экономические интересы, во время действия против Ирака международных санкций активно использовалась программа ООН «Нефть в обмен на продовольствие». И результаты были очень весомые. Сейчас наступил новый этап, более сложный, но мы надеемся свести к минимуму ущерб для российских экономических позиций в Ираке.

-- Встреча Игоря Иванова позавчера с представителями российского бизнеса, задействованного в Ираке, -- это первое взаимодействие дипломатов и предпринимателей на этом направлении?

-- Такого рода встречи у нас проходят регулярно. Для нас это очень важно, потому что, с одной стороны, мы можем объяснить компаниям, чем мы занимаемся, с другой стороны, мы получаем ответную реакцию и чувствуем, какие конкретные проблемы требуют решения. Такие встречи не исключают нашего тесного контакта с каждой из этих компаний индивидуально. Мы стремимся оказывать всемерное содействие им в продвижении их интересов.

-- Как вы оцениваете настроение бизнесменов?

-- Конечно, сейчас они стоят перед непростым выбором. Ситуация изменилась, и, возможно, некоторые их них могут понести финансовые потери. Но шанс восстановить позиции и побороться за право участвовать в восстановлении Ирака есть. Например, если взять программу «Нефть в обмен на продовольствие», то многие наши компании занимались реэкспортом (поставками чужой продукции. -- Ред.). Сейчас в условиях обострившейся конкуренции этим будет сложнее заниматься. Но те компании, которые строили в Ираке электростанции, плотины, ирригационные и водоочистные сооружения и готовы направить своих специалистов для обеспечения сервисного обслуживания построенных ими сооружений, имеют шанс удержаться на иракском рынке.

-- Каким иракским контрактам МИД уделяет первоочередное внимание?

-- Во-первых, реализации уже подписанных, профинансированных и одобренных контрактов, которые рассматриваются в ООН. Речь почти о 3 млрд долларов. Мы добиваемся признания этих контрактов приоритетными. Во-вторых, это контракты, которые могут быть «переподписаны». Из резолюции 1483 (принята СБ ООН 22 мая 2003 года. -- Ред.) следует, что контракты, ранее одобренные, профинансированные, но не признанные приоритетными, «подвешиваются» до сформирования нового иракского правительства. Есть надежда, что нам удастся некоторые из них продвинуть уже сейчас. Многие из них имеют ценность для возрождения Ирака. Мы можем достроить электростанции, построить новые крупные промышленные объекты, поставлять автотехнику, запчасти. И здесь надо будет непосредственно работать с администрацией, управляющей делами в Ираке.

И наконец, задачи на будущее. После формирования правительства Ирака можно будет вернуться к крупным инвестиционным проектам, типа лукойловского (контракт по освоению месторождения «Западная Курна-2». -- Ред.). А пока важно, чтобы эти контракты не аннулировались, а сохранялись, пусть даже в подвешенном состоянии. Мы добились, это зафиксировано на бумаге, что они будут сохранены.

-- Игорь Иванов сказал, что «идет работа в Нью-Йорке, чтобы российские контракты в Ираке были включены в число приоритетных». Нельзя ли это конкретизировать?

-- Работа действительно идет. В ООН все контракты проходят через «сито отсева». Некоторые из них сочтут приоритетными, и они будут реализованы в ближайшие шесть месяцев. Резолюция 1483 каких-то льгот и привилегий для разных стран не создает. Но в то же время она открывает возможность для работы по отстаиванию интересов российского бизнеса в Ираке. Секретариат ООН -- вместе с представителями спецучреждений системы ООН и гуманитарных организаций в консультациях с иракскими и с американскими оккупационными властями -- и определит приоритеты. Речь идет о тех контрактах, которые уже попали в ООН, были одобрены и под которые были выделены деньги в виде открытия аккредитивов, то есть были профинансированы.

-- Проблема иракского долга окончательно решена?

-- Да. Это один из тех факторов, которые убедили нас, что мы можем поддержать резолюцию 1483. В ней записано, что проблема иракского долга должна быть урегулирована в соответствии с механизмом Парижского клуба. Это нас устраивает. Это первое решение СБ ООН, где четко и однозначно сформулирована мысль о необходимости решения проблемы иракской задолженности.

-- Какова судьба самой гуманитарной программы «Нефть в обмен на продовольствие»?

-- Через шесть месяцев она сворачивается. Формально санкции уже отменены, значит, и программа не должна действовать. Но для обеспечения плавного перехода к новому этапу было решено завершить осуществление основных контрактов, которые были подписаны в рамках этой программы и которые были профинансированы.

-- Проблемы контракта ЛУКОЙЛа тоже увязаны с этой программой?

-- У ЛУКОЙЛа контракт на освоение месторождения Западная Курна-2, это другая история. Это контракт, заключенный с прежним правительством Ирака вне рамок гуманитарной программы. В соответствии с договоренностями, достигнутыми нами с американцами перед принятием резолюции, такого типа контракты не аннулируются, а «подвешиваются». Важно, что до формирования нового правительства Ирака никакие новые контракты, скажем, с конкурентами ЛУКОЙЛа на это же месторождение подписываться не будут. С новым правительством Ирака ЛУКОЙЛ и будет решать вопрос о подтверждении контракта.

МИД недавно восстановил численность российского посольства в Багдаде, дипломатический персонал туда вернулся. Они развернули там активную работу, устанавливают контакты с новыми властями, будут работать, в том числе на поддержку российского бизнеса. Некоторые компании открыли свои представительства в Ираке при поддержке российского посольства.

-- В ваших словах и в выступлении главы МИД России, касающемся перспектив российского бизнеса в Ираке, явно чувствуется оптимизм. На чем он основан?

-- Это очень осторожный оптимизм. Резолюция 1483 не дает автоматической возможности для реализации всех российских контрактов. Потребуются большие усилия и интенсивная, кропотливая работа. Мы этим и занимаемся. Активно работает наше представительство в Нью-Йорке. Мы действуем в контакте с руководством гуманитарных организаций системы ООН: Всемирной продовольственной программы, ЮНИСЕФ, ВОЗ, поскольку большая часть российских контрактов направлена на удовлетворение гуманитарных потребностей иракского населения. Следующее направление работы -- это с открытым сейчас в Багдаде офисом представителя Генсека ООН Серджио де Мелло. С ним был контакт, он тоже настроен на сотрудничество с нами. Работа идет с американской стороной. Перед принятием резолюции 1483 мы получили заверения из Вашингтона о том, что российские торгово-экономические интересы будут должным образом учитываться. Еще нет полной ясности, как будут работать механизмы резолюции 1483. Но мы стараемся по максимуму использовать потенциал, заложенный в резолюции, для обеспечения наших торгово-экономических интересов в Ираке.