В том, что суд над Будановым совпал по срокам с приездом европейских правозащитников, ничего удивительного нет: попытки российских властей приостановить бесчинства военных в Чечне или хотя бы сделать вид, что таковые предпринимаются, до сих пор исполнялись только в «экспортном» варианте. Но если предыдущий громкий процесс над убившим мирного человека военнослужащим был поневоле открыт для западных видеокамер (журналистка Наталья Алякина, которую смертельно ранили летом 1995 года, работала на немецкий журнал Focus), то дело полковника Буданова с самого начала было выбрано в качестве показательного. Как только возникали вопросы о военных преступлениях в Чечне, Генштаб, военная прокуратура, администрация президента всегда могли указать на проштрафившегося полковника: смотрите, мол, вот разбираемся, накажем, невзирая на звания и ордена, таким в российской армии не место.

Интересно, что символ «приняли на вооружение» и за рубежом: едва ли не в каждом критическом материале о действиях нашей армии в Чечне иностранные корреспонденты напоминали -- дело Буданова отложено в долгий ящик.

Похоже, что у долгого ящика обнаружилось дно. Российские власти, по всей видимости, наконец почувствовали опасность, которую несет неуправляемая активность военных в Чечне. Теперь осторожно ищутся способы урезонить армию. Возможно, два инициированных в течение недели скандала и начало разбирательства по делу Буданова -- явления того же ряда, что и стратегическое решение о свертывании военного присутствия, передача ФСБ управления борьбой с терроризмом. А также попытка навести порядок на блокпостах, которая сейчас предпринимается совместно с администрацией Чечни Министерством внутренних дел и командованием СКВО. И, скажем, активная борьба с кустарными нефтеперегонными заводами, многие из которых, как говорят, негласно контролируются военными. Тогда ростовский показательный процесс -- акция не только экспортная, но и внутрироссийская. В какой-то степени напоминающая служащим в Чечне офицерам, что воздаваться им будет строго по заслугам -- и не только орденами, званиями и «боевыми» выплатами.

С другой стороны, нельзя не отметить, что одновременно предпринимаются и действия для того, чтобы успокоить общественное мнение. Тех, кто действительно обеспокоен действиями российской армии на Северном Кавказе, главный военный прокурор Михаил Кислицин уверяет, что «уровень преступности среди военнослужащих в Чечне не превышает показателей в других субъектах федерации». Защитникам же героического полковника Буданова напоминают, что наводчик Сергей Федотов, застреливший, как доказало следствие, «по неосторожности», журналистку Алякину, получил в 1996-м всего два года. Условно.