Вчерашний день в Сеуле начался для Владимира Путина с визита к монументу Памяти павших на Национальном кладбище. Восток, как известно, придает большое значение символам, потому сцена воскурения Путиным ритуальных благовоний была воспринята как весомая точка в завершении полувековой истории противостояния между Москвой и Сеулом. На кладбище покоятся десятки тысяч южнокорейских солдат, павших в войне 1950--53 годов, -- большинство из них было уничтожено с помощью советского оружия, возможно, что какая-то часть пала под огнем летавших в корейском небе советских военных летчиков.

Успокоив души убиенных корейцев, Путин перешел к более приятным ритуалам. Председатель Корейской палаты промышленности и торговли Пак Ен-сан, возглавляющий по совместительству Федерацию дзюдо, наградил российского лидера почетным черным поясом седьмого дана. И все пошло как по маслу -- лидеры двух стран констатировали успешное преодоление идеологических барьеров, Россия выразила активную поддержку усилий Сеула по примирению с КНДР.

Российский лидер не упускал случая напомнить о личном знакомстве с отсутствующим третьим -- лидером КНДР Ким Чен Иром. Путин раз за разом давал понять, что воспринимает его как серьезного политика. «Руководство КНДР ясно заявило о готовности развивать отношения со всеми государствами мира, и это надо всячески поддерживать», -- сказал Путин, добавив: «Лидер Северной Кореи ясно и однозначно высказался о своих приоритетах, и у меня сложилось впечатление, что он высказывается искренне».

Некоторые сомнения в искренности «великого вождя» появились в России после того, как Ким Чен Ир назвал «шуткой» сделанное в беседе с Путиным предложение отказаться от испытаний баллистических ракет в обмен на запуски северокорейских спутников. Однако Путин все же решил не отбрасывать эти слова как пустой розыгрыш, заявив в Сеуле о готовности России «предоставлять услуги по запуску космических аппаратов». Причины такого ангельского долготерпения понятны -- если Москве с помощью Сеула удастся побудить Ким Чен Ира согласиться на реализацию своего же предложения, то США лишатся важного козыря в борьбе за создание национальной ПРО.

От Севера зависят не только процессы мирного объединения Кореи, но и судьба экономических планов Москвы и Сеула. К примеру, вчера стороны договорились «о тесном взаимодействии в продвижении» многомиллиардного проекта экспорта иркутского газа из Ковыкты в Южную Корею. Поскольку гипотетическая труба должна будет пересечь территорию КНДР, без Ким Чен Ира этот вопрос решить невозможно.

То же относится и к железнодорожным перспективам. Владимир Путин обоснованно считает, что соединение Транссиба с Транскорейской магистралью даст «самые позитивные» результаты, заметно ускорив доставку грузов с Юга в Европу. Но и здесь без доброй воли «великого вождя» из Пхеньяна поезда никуда не побегут, и контейнеры до Роттердама не доедут. Поэтому опять-таки не случайно Путин упомянул о том, что Ким Чен Ир лично высказал ему заинтересованность в осуществлении железнодорожного проекта. Романтик Ким Дэ Чжун ответил, что «недалек тот день, когда поезд из Пусана с мечтой о мире и процветании в ХХI веке примчится прямо в Москву».