За дискуссией о будущем Калининградской области с особым вниманием следят те, для кого этот российский анклав -- несправедливо отнятая родина. Землячество Восточной Пруссии объединяет людей, покинувших занятые Советской армией в 1945 году территории на Балтике, и их потомков. Всего землячество, имеющее сеть отделений по всей Германии, насчитывает более полумиллиона членов. Возглавляет организацию 60-летний Вильгельм фон ГОТТБЕРГ, уроженец восточнопрусского городка Домнау (Домново), который вместе с родителями и восемью братьями и сестрами бежал в Германию в январе 1945-го. О том, чего сегодня добиваются «вечно вчерашние», президента землячества спросил корреспондент газеты «Время новостей» Юрий ШПАКОВ.

-- Вы требуете возвращения бывшей Восточной Пруссии в состав Германии?

-- Разумеется, мы не ожидаем того, что Кенигсберг будет возвращен. Как бы мы сейчас этого ни желали, это нереально. Но поймите и нас. Люди, изгнанные в свое время из Восточной Пруссии, испытывают сегодня глубокое разочарование. То, как с ними поступили, было преступлением. И это преступление не искуплено. И мы вправе ожидать, что российское руководство даст тем, кто хотел бы вернуться, право приобретения собственности. Подчеркиваю -- мы не требуем возврата экспроприированной собственности, речь идет только о праве приобретать собственность в Восточной Пруссии. Но, с нашей точки зрения, Россия не является правовым государством в европейском понимании. По той проблеме, которая нас волнует, издается один указ за другим, трактуются они каждый раз как бог на душу положит. Нет надежной и стабильной правовой основы. Поэтому люди не могут возвращаться в Кенигсберг. По нашим данным, вернуться хотели бы от 2 до 3 тысяч человек. И если бы им удалось это сделать, то, поверьте, произошел бы огромный скачок в экономическом и социальном развитии территории. Ведь эти люди принесли бы с собой капитал. Но до тех пор, пока Россия не станет правовым государством, об этом говорить не приходится.

-- Кто хотел бы вернуться в эти края? Видимо, люди в возрасте?

-- Есть, конечно, и такие. Но в основном молодежь. Например, оба моих сына мечтают обосноваться в Восточной Пруссии -- одному 28, а другому 26 лет. Там их исторические корни, корни их семьи. Я знаю и много других молодых людей, кого тянет в эти края.

-- Чем ваши сыновья занялись бы на новом месте?

-- В первую очередь фермерством. Они хотели бы инвестировать деньги в сельское хозяйство Восточной Пруссии. А также в развитие перерабатывающей промышленности -- молочных заводов, мясобойных предприятий, пищевую промышленность, производство замороженных продуктов питания и т.п. Несколько тысяч немцев готовы хоть сегодня начать жить и работать в этом крае, где царит разруха, нищета, экономический и социальный хаос, опустошение. Самое главное, как нам представляется, перспектив на улучшение отнюдь не много. Так ответьте мне, пожалуйста: почему нам не разрешают внести вклад в восстановление региона на условиях, принятых в любом цивилизованном обществе? Ежегодно из Германии эмигрируют около 50 тысяч немцев -- в Австралию, США, Испанию... Кое-кто из желающих уехать отсюда и начать жизнь на новом месте справедливо задается вопросом: зачем уезжать на край земли, если я могу приложить свои силы и знания на земле предков, в Восточной Пруссии?

-- Как, на ваш взгляд, повлияет на Калининград вступление в ЕС соседей -- Польши и Литвы?

-- Надеюсь, что тогда в Восточной Пруссии отменят визовый режим. Это дало бы мощный стимул экономическому развитию. Визовые формальности в том бюрократическом виде, в каком они существуют сейчас, отпугивают не только инвесторов, но и простых туристов. Даже посылки с гуманитарной помощью из Германии не попадают туда без осложнений из-за постоянно возникающих бюрократических недоразумений на границе. По этой причине многие наши благотворительные организации попросту отказались продолжать там свою работу. Если анклав хочет выиграть от расширения ЕС, необходимо сломать этот ужасный барьер. Ведь самые тесные связи с Евросоюзом -- прежде всего в интересах всех живущих в области людей.

-- Как вы относитесь к «утке», выпущенной на днях английской The Daily Telegraph, будто русские и немцы ведут тайные переговоры о возвращении Восточной Пруссии в обмен на долги? Что было бы, если бы это оказалось правдой?

-- Да, собственно говоря, ничего не было бы. Конечно, мы бы приветствовали такие переговоры. Но я реалист. В настоящее время такое просто невозможно. Если бы вопрос был поставлен именно в такой плоскости, я бы это приветствовал. Но здесь стоит поговорить еще об одном аспекте проблемы. Трудности с возвращением Восточной Пруссии возникли бы не только из-за известной позиции русских. Есть еще Польша, которая также аннексировала много немецких земель. И поляки лгут, когда утверждают, что территория Восточной Пруссии -- их исконные исторические земли. Это самая настоящая ложь. Русские рассматривают Восточную Пруссию как свою добычу, военный трофей. И откровенно говорят об этом. Это, по крайней мере, честно. Мне понятно, что русским нужны гарантии безопасности. Но ведь нет никакой нужды в официальной передаче Восточной Пруссии под юрисдикцию Германии. На мой взгляд, гораздо более разумным было бы такое решение, когда территория получила бы статус автономии. А вопросы безопасности и внешней политики остались бы в ведении Москвы. Это было бы настоящим мирным урегулированием, которое в равной мере приветствовали бы все заинтересованные стороны.

-- Из ваших слов можно заключить, что поляки также имеют виды на Восточную Пруссию?

-- Об этих, как вы говорите, видах поляков мне достоверно известно. Об этом ведутся тайные переговоры, у поляков существуют совершенно определенные планы. Если в Восточной Пруссии разразится большой хаос и Москва окажется не в состоянии его сдерживать, то поляки сразу будут тут как тут. Поляки всегда были шовинистами, и это меня беспокоит. Мы, члены землячества Восточной Пруссии, в таком случае предпочли бы, чтобы эта территория осталась у русских, чем перешла к полякам.