С. Прокофьев. Опера «Семен Котко». Виктор Луцюк (Семен Котко), Татьяна Павловская (Софья), Геннадий Беззубенков (Ткаченко), Виктор Черноморцев (Царев), Екатерина Соловьева (Любка), Ольга Маркова-Михайленко (Хивря), Ольга Савова (Фрося) и др. Хор и оркестр Мариинского театра. Дирижер Валерий Гергиев. 2 CD, Philips.

На лучшей, по мнению Святослава Рихтера, опере Прокофьева долгие годы висел ярлык просоветского сочинения. Конечно, некоторые эпизоды этой эпопеи, написанной по пафосной повести Катаева «Я сын трудового народа», у любого современного слушателя вызовут содрогание. Как, например, сцена казни Царева и Ивасенко, которые, просовывая голову в петлю, кричат: «Да здравствует Ленин!» Но идеологический настрой либретто отступает перед великолепной музыкой -- столь красочные бытовые эпизоды и потрясающие трагизмом массовые сцены в оперном наследии ХХ века найти трудно. Валерий Гергиев и режиссер Юрий Александров, поставивший «Семена Котко» в Мариинке, умножили славу прокофьевской музыки -- в частности, на лондонских гастролях в августе 2000 года именно «Семен» произвел наибольшее впечатление на критику и публику. Нынешняя трансляционная запись, сделанная в венском Konzerthaus, -- живое доказательство мощи мариинских музыкантов. Здесь нет русских звезд первой величины, что, впрочем, никак не умаляет достоинств состава певцов. Очень убедительны и точны Геннадий Беззубенков в роли Семена, Екатерина Соловьева (Любка) и Виктор Черноморцев (Царев). Особая благодарность -- оркестру Мариинки, который под опытными руками Гергиева превзошел самого себя.

Й. Гайдн. Фортепианные концерты №№3, 4, 11. Лейф Ове Андснес (солист и дирижер), Норвежский камерный оркестр. EMI Classics.

Российские пианисты долго мучились вопросом: почему из 14 фортепианных концертов Гайдна, о которых сообщает «Музыкальный энциклопедический словарь», исполняются только два -- Четвертый и Одиннадцатый, ну еще иногда (по большим праздникам) Третий? Как повествует умная статья в буклете, приложенном к новой записи, потому, что все остальные одиннадцать концертов Гайдна написаны на самом деле не им, а его малоизвестными современниками. Просто старичок Гайдн, составляя в последние годы жизни каталог своих сочинений, ненароком вписал туда чужие опусы. Оставшиеся же три фортепианных концерта, по-прежнему носящие старые номера, чудо как хороши. Гайдн никогда не был виртуозом-пианистом, как Моцарт и Бетховен, но свои скромные силы тратил очень разумно. Его фортепианные партии, безыскусные в своей красоте, таят в себе особое, истинно гайдновское обаяние, которое впоследствии назовут святой простотой. Суметь донести эту святую простоту до слушателя -- большое искусство, но молодой норвежский пианист с трудновыговариваемой фамилией Андснес им владеет сполна. Его матовый, чуть холодноватый (все-таки Норвегия!) звук в сочетании с богатой палитрой тембров оркестра для Гайдна идеален. Большое удовольствие на много часов для ценителей простого и изящного.

Й. Брамс. Хоровые произведения: кантата «Ринальдо», «Песня парок», «Похоронная песнь» и др. Вероник Жен (сопрано), Стив Давислим (тенор), «Эрнст-Зенф-Хор», Дрезденский филармонический хор и оркестр. Дирижер Мишель Плассон. EMI Classics.

Любите ли вы Брамса? Если вы неравнодушны к его симфониям, фортепианным сонатам и вам близка его сдержанная манера высказывания, где за видимой эмоциональной скупостью проглядывает настоящий романтический огонь, тогда этот диск для вас. Хоровая музыка Брамса известна гораздо меньше его инструментальных опусов, а в этой записи вообще представлены сплошные изыски -- нет даже грандиозного «Немецкого реквиема». Но здесь вас поджидают настоящие откровения: хоровое письмо Брамса подчеркнуто аскетично, оно зиждется на великой протестантской традиции -- от хоралов Лютера до пассионов Баха, и дыхание старины, не столь частое в эпоху романтизма, несомненно, произведет впечатление на самого искушенного слушателя. Тот самый романтический огонь, кроящийся от посторонних глаз, немецкими музыкантами -- без сомнения, аккуратными и профессиональными -- несколько затушеван, что обидно. «Похоронной песне», этому удивительному апокалиптическому опусу о смерти и воскресении, явно недостает размаха, а кантата «Ринальдо» на текст Гете представляется более динамичной и оперной по духу, нежели она сыграна Плассоном. Красота музыки искупает, однако, некоторую холодность исполнителей.

Г.Ф. Гендель. Опера «Ринальдо». Дэвид Дэниелс (Ринальдо), Чечилия Бартоли (Альмирена), Люба Оргонашова (Армида), Бернарда Финк (Годфред), Дэниел Тейлор (Евстазий), Джеральд Финли (Аргант) и др. Оркестр Academy of Ancient Music. Дирижер Кристофер Хогвуд. 3 CD, Decca.

Так хорошо петь нельзя. После такого божественного вокала не хочется выходить из дому, слушать певцов в Большом театре и смотреть по телевизору Любовь Казарновскую с Николаем Басковым. Английский дирижер-аутентист Кристофер Хогвуд собрал для записи «Ринальдо», одной из лучших генделевских опер, интернациональную команду звезд; любители барочной музыки даже в крошечных -- на три слова -- ролях узнают известных певцов, а что уж говорить о «запевалах» -- американском контртеноре Дэвиде Дэниелсе с неправдоподобно красивым тембром голоса, экзальтированной словенке Любе Оргнонашевой в роли барочной вамп Армиды и, наконец, темпераментной итальянке Бартоли, воплотившей нежную Альмирену. (Именно одна из ее арий -- «Дай же мне оплакать свою судьбу» -- звучит в кульминационный момент фильма «Фаринелли-кастрат»: на сцене -- главный герой, поющий дивной красоты арию, а в зале Гендель, сползающий со стула с апоплексическим ударом.) Помимо роскошного вокала меломану, приобретшему эту недешевую новинку, предстоит ознакомиться с полным арсеналом сценических чудес времен барокко: машиной, издающей раскаты грома, поющими соловьями и другими хитрыми изобретениями. Жаль только, что у исполнителей не хватило денег на сценическую постановку -- все-таки оперу надо смотреть. Впрочем, закрыв глаза, можно себе представить все великолепие барочного театра: певцов-кастратов, примадонн и, конечно, самого Генделя.