О том, что во МХАТе готовят Гольдони и гондолы, в столице говорили не меньше года. Режиссер Николай Шейко начал работу над "Венецианским антикваром" в прошлом сезоне, еще при жизни Олега Ефремова. Спектакль впервые предъявили публике перед Новым годом. Однако обещанная гондола появилась на сцене только в январе: декорации делали в Петербурге, и к первым представлениям гондолу не успели спустить со стапелей.

Стал ли оснащенный плавсредством спектакль лучше? Да, если учесть, что именно Венеция в грандиозном воплощении Валерия Левенталя, задействовавшего всевозможную мхатовскую машинерию -- от люков до поворотного круга и мобильных платформ, -- явилась главным героем трехчасового представления. Хотя ничто в сюжете старой комедии характеров подобной симфонии машин не предвещало.

В доме обедневшего аристократа появляется невестка. Дочь богатого венецианского купца (Вячеслав Невинный), она приносит семье графа Ансельмо солидное приданое. Однако распорядиться им ей не удается. Деньги в руках Ансельмо (Виктор Гвоздицкий). Он же -- незадачливый антиквар, транжирящий капиталы на хлам, который плутоватые слуги предлагают ему под видом древностей. Ансельмо все увеличивает свою потешную коллекцию, которую венчает скелет Пегаса (символ поэтической глупости антиквара дополняет вид города, возведенного на заднем плане Левенталем, и рифмуется со знаменитым венецианским крылатым хищником). В доме разворачивается война между хозяйкой (Татьяна Лаврова) и невесткой (Татьяна Исаева). Ударные силы противниц -- их угодливые чичисбеи (Игорь Васильев и Вячеслав Невинный-младший), интригу ведет хитрая служанка Смеральдина (Нина Килимник). Она, как и некоторые другие герои комедии -- Труффальдино, Бригелла, Арлекин, Панталоне, -- достались Гольдони в наследство от комедии дель арте. Для Николая Шейко это стало поводом заказать соответствующие маски венецианским художникам. Поскольку первое представление пьесы прошло во время венецианского карнавала, появился и карнавальный эпизод -- благо Гольдони в финале вывел на сцену всех примиренных персонажей. Тут-то под звуки баркаролы ожила Венеция, а по сцене, к восторгу публики, поплыла долгожданная гондола.

Против великолепия «Антиквара» есть один аргумент -- скучно. Может, виноват Гольдони, сочинивший несмешную комедию (хотя ему, написавшему 238 разножанровых пьес, простительно -- и на старуху бывает проруха). Может, актерский ансамбль, темп которому задавали не молодые слуги, а пожилые господа. Скорее всего режиссер, известный страстью к Италии. Этот благоговейный трепет он передал своему альтер-эго -- антиквару. И в то время, когда Гвоздицкий играет свою роль с печалью постаревшего Пьеро, публике остается рифмовать фальшивые древности, соблазняющие антиквара, с фанерной Венецией и, позевывая, сожалеть о наивности приятных, в сущности, людей.