Трем официальным наследникам президента СФРЮ -- сыновьям Жарко и Александру Мише и вдове Йованке -- делить после его смерти оказалось фактически нечего. С гонорарами от изданий книг маршала (около 3,5 тысяч долл.) проблем у наследников не возникло, а все остальное -- виллы, автомобили, корабли и самолеты -- принадлежало государству. Личного имущества у маршала практически не было: он верил, что его Югославия будет вечной, и не переводил партийные средства на счета зарубежных банков.

Старший внук маршала Йошко Броз охотно показывает журналистам две реликвии, оставшиеся ему в память о великом деде: золотые наручные часы и охотничье ружье. Похоже, это немногие из сохранившихся у наследников личных вещей югославского лидера -- те из произведений искусства и дорогостоящих подарков глав иностранных государств, что Тито собственноручно не передавал в государственные хранилища, исчезли уже после смерти маршала из его резиденций и из музея подарков, открытого в 1970 году в белградском районе Дединье. Этот музей тоже был подарком вождю -- «от югославского народа» к 75-летнему юбилею. В Белграде говорят, что многие ценности и музейные экспонаты осели где-то в частных коллекциях пришедших к власти после смерти Тито политиков.

В Дединье, в специальном павильоне под названием «Дом цветов», в двух шагах от центральной резиденции «Белый Двор» Тито и похоронен. Новый обитатель дворца, Слободан Милошевич, распорядился разбить парк пополам высокой стеной, вероятно, чтобы ему не мешал работать дух вождя. Усыпальница осталась с одной стороны от забора, а два президентских здания (одно из них было разрушено во время бомбардировок НАТО) -- с другой.

Резиденция «Белый Двор» когда-то принадлежала династии Карагеоргиевичей. «Народная революция» конфисковала королевскую собственность в пользу своего вождя -- Карагеоргиевичам оставили только небольшой особняк в местечке Опленац. Прочими особняками, дворцами, шале, виллами без всяких ограничений пользовался новый хозяин Югославии. Кое-что экспроприировали «для народа» и у других богатых югославских семей. Бывших уже теперь резиденций Тито по всем республикам бывшей Югославии -- не меньше десятка. Вот только некоторые: дворцы Смедерево в Сербии и Караджорджево в Воеводине, вилла на холме Пантовчак в Загребе, вилла в Милочере на черногорской ривьере. В некоторых резиденциях, как, например, на адриатическом архипелаге Бриюни, Тито жил месяцами, в других -- скажем, на охотничьей заимке Брдо-под-Кранем в Словении, где до сих пор стоит чучело застреленного маршалом медведя, -- появлялся нечасто. Но всюду его окружала атмосфера скромной роскоши: вождь не забывал о пролетарском происхождении (первая специальность -- слесарь) и неизменно подчеркивал, что вся эта собственность принадлежит народу. В получасе езды на катере от островов Бриюни, в пульской судоверфи «Ульяник», Тито всегда ждала прекрасно оборудованная слесарная мастерская -- президент иногда любил постоять за станком. А на самом острове Большой Бриюн, откуда в начале 50-х выселили всех жителей, разбит огромный зоопарк-заповедник, который Тито называл сафари. Там до сих пор содержатся диковинные животные, в том числе пара слонов, когда-то подаренных Индирой Ганди. На роскошном лимузине, который подавался к пирсу для знаменитых посетителей, теперь катают туристов за 40 долларов в час...

А вот на свою родину -- в деревушку Кумровец неподалеку от словенско-хорватской границы -- президент ездить почему-то не любил. В 70-е деревню превратили в этнографический заповедник, а в доме, где родился югославский вождь (здание когда-то было семейной собственностью), организовали музей, экспозиция которого в основном состоит из старых фотографий. Рядом с домом -- памятник: маршал в образе героического партизана. В пятистах метрах от него -- большой современный корпус бывшей высшей партийной школы. В пятистах метрах в другую сторону -- выложенный югославскими пионерами цветной мозаикой на радость общему дедушке фонтан «Источник радости». Теперь Кумровец -- полужив-полумертв: между плитками чаши фонтана прорастает трава, а к памятнику и музею в день рождения и в годовщину смерти вождя приходят в основном ветераны столь неудачно окончившейся борьбы за социализм.