Пьеса, которую молодой и без сомнения способный драматург Максим Курочкин сочинил специально для команды Меньшикова, задает зрителям немало загадок. Нибелунги, выясняющие свои древние мифологические отношения на современной индустриальной кухне, -- это вам не баран чихнул. Если в сюжете разберешься, то в смысле происходящего точно запутаешься. Спектакль, поставленный Олегом Меньшиковым, задает еще больше загадок рецензентам, ибо оценивать увиденное как произведение театрального искусства нет решительно никакой возможности. Не потому что увиденное плохо, а потому что сделано по законам, к театральному искусству неприложимым.

Описывая предыдущую постановку всенародно любимого артиста -- "Горе от ума", еще можно было использовать театроведческие клише: интересно (или наоборот, неинтересно) решен Меньшиковым образ Чацкого. Написать, что Оксана Мысина создала запоминающийся образ Кримхильды, Никита Татаренков был чрезвычайно убедителен в образе Зигфрида, а Дмитрий Мухаммадеев проникновенно сыграл Аттилу, все равно, что похвалить артиста за исполнение роли Деда Мороза. Хотя понятно, что последний может прекрасно петь, превосходно танцевать, выразительно читать стихи и чрезвычайно нравиться детям.

"Это америкосы любят изображать, как тинэйджеры встретили в оклахомских лесах Ролана", -- восклицает в середине действия один из персонажей. А мы, мол, куда? Видимо, туда же. У народа уже достаточно хлеба. С отечественными зрелищами дело обстоит хуже. Меньшиков и его команда -- вольно или невольно -- пытаются эту нишу заполнить. На кинопроект с американским размахом денег не наскребешь. А вот сценические масштабы -- это наш размерчик. Меньшиковская "Кухня" -- русский театральный ответ всем голливудским чемберленам. А заодно и всем антрепризам, которые только и умеют про "вернулся муж из командировки" спектакли выпускать. Поскольку, однако, ответ пока один, а чемберленов много, приходится быть чрезвычайно многословным. В голливудской продукции, как правило, соблюдается жанровая чистота. Триллер -- так триллер. Мелодрама -- так мелодрама. Фильмов-то много выходит. Каждый может выбрать себе по вкусу. В проекте Меньшикова присутствуют сразу все жанры, и наезжают они друг на друга не хуже, чем временные пласты. "Кухня" -- это эпос, чисто английский детектив, эстрадный концерт и постмодернистский стеб в одном флаконе. То есть зрелище, которое должно понравиться сразу всем.

Основным местом действия, разворачивающегося то в сумрачном германском прошлом, то в неприглядном российском настоящем, оказывается кухня средневекового замка. Владеет им странный человек по имени Гюнтер в исполнении самого Меньшикова. Откуда взялся немецкий замок на российских просторах, и что делают в нем узнаваемые работники родного общепита веселушка Валя (Лидия Савченко) или стерва Марина (Галина Петрова), понять сложно. Даже если учесть, что согласно тексту пьесы, Россия -- это "страна, в которой можно говорить правду на кухне". В данном случае правда заключается в том, что некоторые обитатели замка, сами того не подозревая, являются реинкарнациями мифологических героев. Об этом под музыку Вагнера, почему-то названного в программке Борисом Гребенщиковым, им сообщает владелец средневековой недвижимости, в прошлом погубитель доблестного Зигфрида. Именно Гюнтер и становится режиссером странного кухонного представления, которое, согласно его замыслу, должно завершиться свадьбой Кримхильды (ныне уборщица Надежда Петровна) и Аттилы (наемный артист, утверждающий, впрочем, что он самый настоящий Аттила и есть). Основным блюдом на свадьбе, естественно, будет дракон, являющийся, по всей видимости, реинкарнацией дракона Фафнера. Навязчивое желание Гюнтера выдать замуж Кримхильду, которая, согласно мифу, посвятит остаток жизни мести за смерть Зигфрида, выглядит еще более странным, чем присутствие российских простолюдинов в готическом антураже. Тем, кто захочет получше разобраться в непростых отношениях обитателей замка, не советуем обращаться к "Песне о нибелунгах". Там все совершенно по-другому и гораздо понятнее. Ясно лишь одно: драматург, а вслед за ним постановщик явно симпатизируют героям прошлого, в приобщении к которому они видят способ обрести жизнь вечную и постичь тайны бытия. В финале выясняется, что повара и кухарки, не имевшие к германскому эпосу никакого отношения, все как один погибли -- то ли от нашествия гуннов, то ли от рук окруживших замок служителей правопорядка. Зато "реинкарнации" в старинных нарядах от модного кутюрье Игоря Чепурина, взявшись за руки, отправляются в вечность, которую символизирует на сцене пещера с голубоватой подсветкой. То есть Гюнтер и его вассал Хаген, замочившие несчастного Зигфрида, имеют право на вечную жизнь, а наша тетя Валя -- нет.

Отнестись ко всему этому всерьез не позволяют капустные вставки с расхожими цитатами из отечественной рекламы, постмодернистские комментарии адвоката гюнтеровской жены (Геннадий Галкин) и сколь-нибудь развитое эстетическое чувство. Отнестись не всерьез -- ясное понимание, что проект Меньшикова обречен на успех. Это театрально-гастрономическое предложение будет иметь устойчивый спрос. Несмотря на жанровую чересполосицу, запутанность сюжета и претензию на интеллектуальность. Народ устал от "титаников" и "терминаторов". Он жаждет русских зрелищ. Он готов поддержать отечественного производителя и проглотить все, что предложит ему меньшиковская "Кухня". Даже дракона Фафнера.