На прошлой неделе Испания отметила 25-летие главного, пожалуй, события своей современной истории. 20 ноября 1975 года после 32-дневной агонии был зарегистрирован "биологический факт" (распространенный термин тех дней) смерти генералиссимуса Франсиско Франко -- последнего диктатора Западной Европы. Последовавший за этим мирный переход Испании к демократии до сих пор остается непревзойденным образцом постепенной, но очень решительной политической трансформации общества.

Часто утверждают, что режим, установленный Франсиско Франко еще в конце 30-х, исчез чуть ли не естественным путем со смертью диктатора. На самом деле эрозия режима началась лет за двадцать до этого (в частности, с нормализацией отношений с ООН и США). Однако "естественный" разрыв с франкизмом потребовал массы энергии, гибкости, ума и отваги короля Хуана Карлоса I и первого премьера-реформатора Адольфо Суареса Гонсалеса, которые стали знаковыми фигурами перехода страны к демократии.

Подобно многим диктаторам Франко хотел "совершенствования и развития" закрытого режима, который он называл "органической демократией". Его главной опорой была единственная легальная партия -- «Национальное движение» (или "большая фаланга") во главе с каудильо, то есть с самим же Франко. Внутри элиты шла непрекращающаяся грызня между твердолобыми ветеранами-фалангистами (так называемым "бункером", которому даже официальные "вертикальные профсоюзы" представлялись чересчур вольнодумными) и сторонниками либеральных реформ.

Все, включая Франко, осознавали нужду в легитимном преемнике, способном стабилизировать "органическую демократию". Сам генералиссимус, размышлявший с 40-х годов о выборе продолжателя дела, пришел к выводу, что Испания вновь должна стать наследственной монархией. В 1948 году диктатор остановил выбор на десятилетнем принце Хуане Карлосе, самом юном и скромном представителе свергнутой в 1931 году династии испанских Бурбонов. Каудильо лично курировал воспитание наследника (родной отец которого был ярым антифранкистом); принц получил самое разностороннее образование, включая военное. 22 июля 1969 года чрезвычайная сессия кортесов по инициативе Франко одобрила Хуана Карлоса Бурбон-и-Бурбона в качестве преемника диктатора на посту главы государства, а также "короля монархии Национального движения".

Однако старый лис не был бы самим собой, если бы не подстраховался еще одной фигурой -- адмиралом Луисом Карреро Бланко. Хотя, не доверяя никому, пост премьера Франко долгие годы занимал сам, адмирала Карреро все чаще официально именовали заместителем каудильо. "Звездный час" адмирала (Франко все-таки назначил его премьером в июне 1973 года) длился недолго: в декабре того же года террористы из баскской ЭТА подложили под бронированный автомобиль Карреро мину такой мощности, что лимузин вместе с премьером взлетел на крышу многоэтажного дома. Новый премьер Карлос Ариас Наварро вместе со сторонниками умеренной "демократизации, либерализации и открытости" вчистую проиграл "бункеру" борьбу за "реформы сверху".

И тут Франко не стало. Мало кто мог предугадать в его протеже Хуане Карлосе реформаторские наклонности. Журналисты в Мадриде издевательски именовали застенчивого и начисто лишенного высокомерия принца в "Бобон-и-Бобон" ("недоумок"). В политических и дипломатических кругах считалось, что молодой монарх окажется марионеткой в руках "старой гвардии".

Тем не менее, получив от Франко почти абсолютную монаршую власть, новый король в тронной речи 22 ноября 1975 года (то есть через два дня после смерти диктатора) расставил акценты так, что как бы сам ограничил свои полномочия. Он ничего не сказал о национальной фаланге -- политической опоре режима. Обошел монарх молчанием и гражданскую войну 1936--1939 годов, жертвами которой стали более 600 тысяч испанцев. О побежденных король не упомянул, но и гимна победителям петь не стал. Хуан Карлос принес присягу, в которой заявил, что "хочет быть королем всех испанцев в свободном и современном обществе".

3 июля 1976 года король неожиданно для многих сформировал правительство во главе с 43-летним Адольфо Суаресом Гонсалесом. Более удачную кандидатуру для выполнения деликатной задачи легального демонтажа франкистской системы найти было трудно. (На днях король признался, что с середины 70-х видел в Суаресе "человека, работавшего внутри режима, но стремившегося к созданию чего-то нового".) Начинал Суарес на мелких должностях в «фаланге», затем дорос до губернатора Сеговии, а в год смерти Франко возглавил Национальное движение. В этом смысле он был "своим" для фалангистов, а близость к религиозным кругам делала его доверенным лицом влиятельной католической организации "Опус деи", представители которой не раз входили в правительство.

С санкции короля кабинет объявил политическую амнистию, разрешил большинство партий и организаций (к 1976 году их было уже около двухсот, и многие из них уже давно действовали открыто). Главным свершением правительства Суареса по согласованию с оппозицией стало одобрение на референдуме в декабре закона о политической реформе, основным содержанием которого стало создание подлинного (а не подконтрольного исполнительной власти) двухпалатного парламента, избираемого на основе всеобщих и прямых выборов. В апреле 1977 года король дал Суаресу "добро" на ликвидацию последних рудиментов франкизма -- Национального движения и вертикальных профсоюзов.

Новый политический плюрализм заставил даже франкистов создать собственный блок партий «Народный альянс» для подготовки к первому с 1936 года всенародному и свободному волеизъявлению. Суарес смело шел на трансформацию политической инфраструктуры общества, сооружая под себя «Союз демократического центра» (СДЦ), правоцентристскую партию умеренных консерваторов и либералов. Бесспорная победа СДЦ на выборах 1977 года позволила Суаресу возглавлять кабинет министров до 1981 года. В конце 1978 года Испания получила по-европейски зрелую конституцию, проект которой в интересах национального единства прошел четыре стадии утверждения -- в политических партиях, в кортесах, на всенародном референдуме и на кончике пера короля Хуана Карлоса I.

Молодой монарх умело использовал полномочия, которыми еще при жизни постепенно наделял его Франко. Некоторые из них держались в строжайшей тайне. Например, только вдове генералиссимуса Кармен Поло было сообщено, что муж перед смертью назначил преемника еще и главнокомандующим вооруженными силами. В феврале 1981 года король, воспользовавшись правом главнокомандующего, вернул в казармы военных, когда подполковник Антонио Техеро, недовольный деятельностью правительства СДЦ, вместе с частью военнослужащих фалангистских настроений поднял путч. Мятежники захватили парламент и при этом всячески склоняли монарха на свою сторону -- среди них был Альфонсо Армада, военный советник Хуана Карлоса I. "Сам Франко вручил мне свою власть над армией, -- заявил тогда король. -- То была колоссальная ответственность, которая тем не менее облегчила мне то, что я должен был сделать".

После вступления в НАТО в 1982- м и в ЕС в 1986 году, а также смелой автономизации ранее сверхцентрализованного государства европейский путь Испании стал бесповоротным. На минувшей неделе Хуан Карлос I, отметивший 25-летие восхождения на трон, признался в телеинтервью: "С самого начала я знал, что монархия могла стать дееспособной только в том случае, если бы она была демократической. Я знал тогда, что достичь этого будет нелегко, но верил в такую возможность. Прошли годы, и все выглядит так, как будто у нас получилось неплохо".