Сегодня в Россию приезжает новый китайский лидер Ху Цзиньтао. В октябре прошлого года он занял пост генсека КПК, в марте -- кресло председателя КНР. Китайская политика сохраняет высокую степень преемственности. Однако первые шаги 60-летнего политика уже дают представление о его индивидуальности.

Новое мышление в духе Мао

Подчеркнутое внимание Ху Цзиньтао к нуждам народа заставило экспертов заговорить о его популизме. Ху действительно ведет себя скромнее предшественников. В марте он дал указание органам пропаганды меньше рекламировать дела и слова руководителей страны и вместо этого давать народу больше информации о том, что делается в стране. Новая пропагандистская установка получила название «трех сближений»: СМИ должны стоять «ближе к реальности, ближе к массам, ближе к жизни».

Испытанием для новой информационной политики стала эпидемия атипичной пневмонии. Поначалу губернатор провинции Гуандун, откуда начала распространяться зараза, запретил сообщать об этом и заявил, что «эпидемия не так страшна, как свобода слова». Во второй половине апреля после вмешательства Ху Цзиньтао и премьера Вэнь Цзябао информация об эпидемии стала регулярно появляться на страницах печати. Новый лидер сумел отойти от традиционного склада ума китайских бюрократов, требующего говорить только о хорошем и скрывать плохое.

Ху Цзиньтао хочет идти по стопам Мао Цзэдуна -- не того Мао, который привел страну к катастрофам «великого скачка» и «культурной революции», а того, который до прихода к власти в 1949 году требовал от китайских коммунистов скромности, осмотрительности, боевитости и стойкости перед разлагающим влиянием буржуазных элементов. Символической присягой раннему Мао стала прошлогодняя поездка Ху на революционную базу в Сибайпо, где лидер китайской революции находился до взятия Пекина.

Новый стиль Ху Цзиньтао косвенно показывает, что до его прихода к власти не все в Китае соответствовало требованиям, которые компартия предъявляет к своим членам. Хотя в своих речах Ху по-прежнему ссылается на выдвинутые его предшественником Цзян Цзэминем «важные идеи тройного представительства» (компартия «представляет требования развития передовых производительных сил, прогрессивное направление передовой культуры и коренные интересы самых широких слоев народа». -- Ред.), интерес общества к этим «важным идеям» неуклонно падает. Объективно это дает новому лидеру шанс заполнить образующийся идеологический вакуум своими лозунгами.

Двоевластие по-пекински

Ху Цзиньтао неизменно демонстрирует свое уважение к Цзян Цзэминю, который остался председателем Центрального военного совета Китая. Когда старый и новый лидер показываются на публике вместе, Ху идет на полшага сзади. Это можно истолковать и как конфуцианское уважение к старшему, и как намек на неполноту передачи реальной власти новому поколению политиков.

Новый лидер действует осторожно, так как находится под присмотром сохранившего власть Цзян Цзэминя и его окружения. Реалистично настроенные Ху Цзиньтао и премьер Вэнь Цзябао стоят за реформы, открытость и демократизацию. Однако этот настрой не разделяют консервативные выдвиженцы прежнего лидера, вошедшие в новый состав партийной верхушки: Цзэн Цинхун, Хуан Цзюй и Цзя Цинлинь.

Моральное преимущество на стороне председателя Ху и премьера Вэня -- ни они сами, ни их родственники не замешаны в скандалах. Этого не скажешь о ставленниках Цзяна. К примеру, Цзэн Цинхун устроил своего брата-шофера на крупную должность в министерстве культуры. Цзя Цинлинь и его жена причастны к крупномасштабной контрабандистской афере фирмы «Юаньхуа», а Хуан Цзюй был замешан в сомнительных делах в Шанхае. На партийном съезде и сессии парламента многие голосовали против Цзян Цзэминя и его ставленников. Проводись голосование на альтернативной основе, они вообще не попали бы в новый состав руководства.

Представители армии также считают, что Цзян Цзэминь напрасно оставил за собой пост военного лидера. Ведь тем самым он лишил президента Ху Цзиньтао полномочий главнокомандующего -- в большинстве стран эти функции объединены. Впрочем, Цзяну уже 77 лет, и его влияние неизбежно будет уменьшаться. Партийные и военные кадры все больше склоняются к признанию Ху в качестве настоящего руководителя страны. Откликнувшись на новые веяния, многие руководители «пошли в народ» -- отправились в отдаленные провинции, чтобы поближе узнать жизнь простых людей.

Многие эксперты предсказывали схватку за власть между Ху Цзиньтао и Цзэн Цинхуном -- самым способным и амбициозным из числа протеже Цзян Цзэминя. Однако, думая о будущем, Цзэн Цинхун решил сделать ставку на нового лидера. Он заявил, что объединяется с Ху и что путь Мао Цзэдуна для Китая «более правилен». Последнее внушило китайским левакам надежды на возрождение «пролетарской сути» компартии, ставшей, по их мнению, бюрократически-буржуазной структурой.

Но поворот к старому исключен. Просто Ху Цзиньтао нужно хоть как-то сдерживать коррупцию и бюрократию, и тут революционный идеалист Мао выступает его союзником. Возможно, дело ограничится тиражированием правильных слов, которые Мао Цзэдун произносил перед победой революции.

Компартию никто не любит

Новому лидеру приходится решать массу острых вопросов. Несмотря на общий подъем благосостояния, доходы крестьян падают, на северо-западе и юго-западе страны положение просто бедственное. Рабочие и крестьяне недовольны коррупцией, бюрократизмом и самоуправством местных властей. Жизнь стала лучше, но люди все чаще с ностальгией вспоминают о правлении Мао Цзэдуна. Рабочим слишком долго внушали, что они «хозяева страны». Теперь убыточные госпредприятия закрывают, а их «хозяев» выкидывают на улицу, и они вынуждены идти работать на богатеев. Простые китайцы привыкли к уравниловке. Им психологически трудно смотреть на богатство «новых китайцев».

Данные соцопросов неутешительны -- лишь 20% поддерживают политику КПК. Число митингов протеста увеличивается. В прошлом году в локальных акциях приняли участие 16 млн недовольных. Конечно, по китайским масштабам это мелочи, к тому же гнев народа не распространяется на власть компартии в целом. Однако недавно Ху Цзиньтао заявил, что причиной выступлений стали действия властей, которые вредят интересам народа, обирают и эксплуатируют его. По его словам, большинство требований митингующих были справедливыми.

Новый лидер часто говорит, что надо победить коррупцию и бюрократизм, ограничить КПК рамками закона, перестроить и оздоровить компартию, иначе она может потерять власть. То же самое говорили ранее Дэн Сяопин и Цзян Цзэминь, но на властной монополии КПК это не отразилось. Ху Цзиньтао также не уточняет, каковы будут задуманные им преобразования.

В бой за демократию идут старики

Опора власти Ху Цзиньтао -- это люди, зрелость которых пришлась на эпоху реформ. Однако самый динамичный предпринимательский слой вряд ли встанет в авангарде борьбы за изменения в политической системе КНР. Слишком уж тесно срослись частные деньги и партийная власть. Известный публицист Лю Биньянь обоснованно полагает, что китайские капиталисты не заинтересованы в демократии. Их устраивает положение, когда за взятки они могут делать все.

Примечательно, что к решительным политическим преобразованиям стали звать старые коммунисты. Недавно в одной из гуандунских газет появилось интервью с 85-летним Ли Жуем -- бывшим секретарем и помощником Мао Цзэдуна. Он за то, чтобы КПК провела основательные политические реформы, заменила назначения выборностью, ввела многопартийную систему и осуществила разделение властей. Другой старый коммунист, Ду Жуньшэн, который в прошлом отвечал за сельское хозяйство, заявил, что беда компартии в том, что она говорит одно, а делает другое.

Старые коммунисты понимают, что партия не может контролировать сама себя, а без контроля она становится деспотической и антинародной. Демократически настроенные элементы внутри КПК по-прежнему пытаются извлечь уроки из крушения коммунистических режимов в СССР и Восточной Европе. Поначалу они называли причиной краха просчеты в экономике. Теперь они все чаще ставят на первое место сталинский деспотизм, намекая, что без политических перемен Китай свои проблемы не решит.

Жуань Минь, живущий ныне на Тайване бывший помощник снятого с поста за потворство «буржуазной либерализации» генсека Ху Яобана, уверен, что китайская компартия стоит перед близким и неминуемым крахом. Это преувеличение. Ху Цзиньтао и его соратники прекрасно сознают, что последствия политических перемен в Китае могут быть непредсказуемыми. Все согласны с тем, что партии нужны постепенные преобразования. Однако процесс этот будет тормозиться до тех пор, пока сохраняет влияние прежний руководитель Цзян Цзэминь.