Оценивать вторую «Матрицу» сразу после просмотра все равно, что пытаться выучить отрывок из «Сына артиллериста» за те десять минут, что отделяют природоведение от литературы. Ничего путного по определению не получится. Не спрашивайте у выходящих с предыдущего сеанса «Ну как?» -- с тем же успехом можно устроить пресс-конференцию с космонавтами, совершившими посадку и еще толком не соображающими, на каком свете они находятся.

На данный момент очевидно одно: «Перезагрузка» -- совсем не тот фильм, каковым его все эти без малого четыре года воображали поклонники. И нетерпеливые потребители тряпочных копий, что рыскали по Интернету в поисках тщательно законспирированных крох информации, пиратских фотографий со съемочных площадок и «спойлеров», то и дело предательски прорывающихся сквозь блокпосты студии-производителя. И наиболее ревностные адепты Несуществующей Ложки, которые ревностно постились до самой премьеры, оберегая себя от малейших информационных вливаний. Вторую «Матрицу» на самом деле невозможно было представить себе заранее. И правда: ну вот как, например, должен выглядеть самый первый эпизод «Перезагрузки»? С чего конкретно должно начаться действо, от которого у половины мира откроются, да так и не закроются рты?

А начинается все, разумеется, с того, что киноэкран на некоторое время превращается в монитор компьютера. С зеленых значков -- цифр, похожих на буквы, и букв, похожих на иероглифы, -- ручейками стекающих вниз по экрану. Не пройдет и секунды, как значки сольются в стремительном протуберанце, чтобы подобно атомам земли и воды в момент Творения сложиться в привычный окружающий мир -- величайшую компьютерную программу, заменившую людям реальность. Партизанская валькирия Тринити снова раскидывает дуболомов-охранников в разные стороны, как котят и утят, снова перелетает с небоскреба на небоскреб и... погибает? Конечно, нет. На самом деле, все это -- лишь сон Нео, а Тринити, живая и здоровая, мирно спит неподалеку. Они (да и мы) наслаждаются последними минутами затишья в Сионе -- подземном городе, где очнувшееся от виртуального сна человечество готовится к решающей битве с беспощадной машинерией. Над Сионом нависли тучи: по направлению к городу движется четвертьмиллионная армада боевых роботов -- ровнехонько по одному на каждого сионского взрослого, младенца и старика, «яркий пример технической логики». Морфеус, как и обычно, видит спасение рода людского в Нео, Избранном, но ему противостоят верховные правители города, бюрократы, материалисты и перестраховщики, считающие Избранного не более чем красивым символом, а Морфеуса -- запутавшимся в собственных фантазиях религиозным фанатиком. Госструктуры Сиона -- пожалуй, главная проблема как города, так и фильма в целом. Многочисленные чиновники, предводители совета и прочие парламентарии и невольные каменщики кажутся лишними в этой системе и, хоть и придают вселенной братьев Вачовски необходимый объем, но заметно тормозят действие, превращая Сион в некое подобие перенаселенной коммунальной галактики новодельных «Звездных войн». Но самое главное -- они мешают Нео осуществить свою миссию. И Избранный вынужден снова отправиться к Провидице. Ее рассказ о грядущем снова не несет ничего хорошего: Нео узнает, что сон о гибели Тринити был вещим, а впереди его ждет встреча, после которой мир вокруг снова изменит привычные очертания, а сам он окажется перед выбором, сделать который практически невозможно.

Во всяком случае не сейчас, не в «Перезагрузке», которая обрывается на полуслове, помаргивая прощальным титром «продолжение следует». Третью часть «Матрицы» -- «Революцию» -- придется ждать до осени. И тогда все окончательно встанет на свои места. Или низвергнется в бесповоротный технократический хаос. Так или иначе, сюрпризов не избежать. Они были заложены в программу давным-давно, когда к продюсеру Джону Сильверу пришли два симпатичных толстых человека, Энди и Ларри, и, не снимая бейсболок, заявили: «Вот сценарий. Но вообще-то это у нас трилогия...» Чтобы продержаться до решающей битвы, второй «Матрицы» хватает за глаза. Можно сколько угодно сетовать на затянутые диалоги, изобилие вроде бы проходных и необязательных нововведений, вообще ничего не понять. Но даже самый закоренелый скептик вынужден будет согласиться: то, как Нео расправляется с полчищем клонированных агентов Смитов, или фейерверк, устроенный всей честной компанией на шоссе 101, -- знамения новой, неведомой пока еще кинематографической эры. Эти сцены и еще несколько, то есть практически половина живого времени фильма, не обман зрения, не просто виртуозно поставленные трюковые эпизоды с использованием современной компьютерной графики. А грозное и прекрасное атмосферное явление, неподвластное ни искусствоведческому анализу, ни технологической экспертизе. Увертюра к Рагнареку, к финальной битве целлулоидных богов, после которой не останется ни времени, ни пространства, ни реального, ни виртуального... Дух до сих пор гуляет где хочет. Так вышло, что вгоняющий в почтительную немоту дар творить то, чего до сего момента на свете не было, достался на сей раз не академическому классику, а двум братьям, помешанным на комиксах и увлеченным мусорной литературой. На историю мира у них явно свои виды. И не стоит толкать их под руку и выносить вердикты, пока сага продолжается. Они и так сделали гораздо больше, чем под силу простому смертному, чтобы скрасить ожидание развязки.

Пока же все попытки забежать вперед и хоть что-то понять -- не более чем поиски черной кошки в соответствующем помещении. Тем более что и комната, и кошка, и даже само ее отсутствие -- не более чем очередная комбинация цифр, похожих на буквы, и букв, похожих на иероглифы.