Режиссер Иван Пырьев, задумав экранизацию «Идиота», понимал, что главное -- найти подходящих актеров. Начал он снимать сразу после того, как обнаружил актера на роль Мышкина. Об этом и о других обстоятельствах, связанных с судьбой оставшейся незаконченной картины Екатерине ВАРКАН рассказал первый исполнитель Мышкина на российском киноэкране Юрий ЯКОВЛЕВ.

-- Юрий Васильевич, как вы попали в картину?

-- Пырьев рассказывал мне, что, будучи директором киностудии «Мосфильм», он по службе смотрел пробы актеров на фильм «41-й» (кроме Стриженова там был и я) и обратил на меня внимание. Прошло время, мне позвонили со студии и от имени Пырьева пригласили. Мы познакомились, он был очень вежлив и сразу же без прелюдии сказал: «Юрий Васильевич, вам предлагается роль Мышкина по произведению, боюсь вам не известному». Он попал в точку. Достоевского мы в школе не проходили, «Идиот» мне не попался. Пырьев передал мне киносценарий первой части романа и добавил, что сценарий пролежал более десяти лет. Он откровенно сказал, что не снимал картину, потому что не было Мышкина.

-- А почему фильм остался незаконченным?

-- Мы все надеялись на продолжение, и публика одолевала вопросами. В титрах было начертано -- «конец первой части». Сам же Пырьев ни одному из участников картины ни разу не дал прямого ответа. Я догадался кое о чем из некоторых разговоров. Он намекал на то, что нет настоящего Рогожина -- актер, который сыграл эту роль, его абсолютно не устраивал. Также не устраивали и все дамы, кроме Настасьи Филипповны, с которой тоже произошла целая история. Было снято уже более половины картины -- все до ее появления в кадре, а героини все не было. Пырьев перепробовал дикое количество актрис. Потом он удосужился посмотреть спектакль в театре Вахтангова. Я говорю -- удосужился, потому что такое снисхождение до театра позволяют себе очень мало киношников. Они просто не ходят в театр, а посылают поглядеть ассистентов. Пырьев пришел в театр сам. И чудо произошло -- он влюбился в Юлию Борисову. И тут же стал ее пробовать в разных ипостасях. Он потратил на пробы месяца полтора. Меня, несчастного, втыкал во все пробы, куда только можно было воткнуть. Может быть, он это делал специально, чтобы я еще больше привык.

-- Говорят, что Пырьев на площадке, в работе был очень тяжелый?

-- Вокруг него было действительно много легенд. Он был в работе очень требовательный. Скажем так, со сложным характером. Он из беспризорников -- таким и остался. Всегда все говорил напрямую, не стесняясь и мата, если ему что-то не нравилось. Выражался он, правду сказать, через каждое слово. Если кого-то невзлюбил, то на этом человеке можно было ставить крест. Он вычеркивал его не только из своего списка, но и из списка студии. Но если кто-то пришелся по душе, то он распластывался перед ним бесконечно. И я был в этом смысле счастливчиком. Он орал на съемочной площадке так, что стены тряслись, и все в страхе расползались по углам. Единственный человек, на которого он не только не орал, но даже ни разу не повысил голос, это был князь Мышкин.

-- Берег княжескую психику?

--В том-то и дело. Он понимал, что на Мышкина нельзя повысить голос, потому что князь этого не выдержит. И перенес это отношение на актера.