Обстановка в Ираке остается нестабильной. Вчера пришла новость, что национальная конференция, на которой должно быть избрано правительство Ирака, вместо июня переносится на июль. Спецкор газеты «Время новостей» Катерина ЛАБЕЦКАЯ попросила заместителя министра иностранных дел России Александра САЛТАНОВА прокомментировать ситуацию в мире в контексте иракского урегулирования и в преддверии сегодняшнего обсуждения в Совбезе ООН проблемы иракских санкций.

-- Сегодня мир озабочен укреплением связей с арабскими странами. Французское председательство в «большой восьмерке» (G8) зовет на июньский саммит в Эвиан лидеров мусульманского мира, президент Австрии Томас Клестиль ратует за союз «ОБСЕ (Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе)+арабский мир», президент США предлагает арабам в течение десяти лет создать общую зону свободной торговли. Каковы наши планы в этом регионе?

-- У России здесь исторически прочные связи. Динамичны российско-израильские отношения в политической, экономической, культурной, гуманитарной сферах. Богаты наши взаимоотношения и с арабским миром: в политике, экономике, военно-техническом сотрудничестве, культурных связях. И наши контакты, предпринятые уже после войны в Ираке, свидетельствуют, что авторитет России в регионе серьезно укрепляется. Многие ближневосточные государства рассчитывают, что партнерство с Россией, так же как и партнерство с другими ведущими игроками, устранит нынешние «разбалансировки» на Ближнем Востоке.

-- В чем смысл инициативы «ОБСЕ+арабский мир»?

-- Сближение Европы с Ближним Востоком имеет стабилизирующее воздействие. Другое дело, что все-таки зона ответственности ОБСЕ -- европейский континент. С такого ракурса к этой инициативе и надо относиться. Но опыт решения этой организацией континентальных проблем привлекателен не только для европейских государств. В частности, Алжир, Египет, Израиль, Марокко, Тунис, Иордания, Афганистан, Япония, Южная Корея, Таиланд развивают контакты с ОБСЕ и имеют статус партнеров этой организации. Так что мостик взаимопонимания между Европой и Арабским Востоком возможен и через механизмы ОБСЕ.

-- Что вы думаете о «дуге нестабильности», «исламском поясе» Збигнева Бжезинского и пророчествах Хантингтона о столкновении цивилизаций в XXI веке?

-- Говорить надо о налаживании диалога между цивилизациями, конфессиями и на этом пути искать ответы на вызовы, с которыми сталкиваемся мы все, в том числе и мусульманские государства. Вспомните последние события в Эр-Рияде, где от преступных акций, помимо европейцев и американцев, пострадали мусульмане, или трагедию 14 мая в Чечне, когда в святой для всех мусульман День рождения Пророка от теракта погибли мусульмане.

-- Чечню по-прежнему подпитывает арабский экстремизм?

-- С правительствами целого ряда арабских государств мы наладили сотрудничество по противодействию терроризму, в том числе и в Чечне. В рамках этого диалога рассматриваются все вопросы, включая и финансовую подпитку, через так называемые благотворительные организации.

-- Почему же основные гнезда терроризма базируются в исламском регионе?

-- Во многом это обусловлено неурегулированностью конфликтных ситуаций. На Ближнем Востоке это отсутствие прогресса в арабо-израильском мирном процессе. Не устранены сложные социально-экономические проблемы, которые в условиях глобализации могут не только решаться, но и обостряться. Необходим комплекс мер по предотвращению разрастания экстремизма, в том числе урегулированию конфликтных ситуаций, обеспечению устойчивого развития и т.д.

-- Есть опасность доступа экстремистов к оружию массового уничтожения (ОМУ)...

-- С ней нужно бороться сообща в рамках Устава ООН и при ключевой роли ООН и Совбеза. В одиночку, каким бы сильным государство ни было, с этим не справиться. В этом плане Россия взаимодействует и с Европой, и с США, и со многими арабскими государствами, мусульманскими странами, также страдающими от терроризма.

-- Как оцениваете ситуацию на Ближнем Востоке в контексте иракских событий?

-- Иракский кризис помешал более раннему возобновлению политического процесса на Ближнем Востоке, негативно сказался и на общем морально-психологическом климате в арабском мире. Этим пытаются воспользоваться экстремисты.

-- Противоречия в Лиге арабских государств (ЛАГ) тоже связаны с Ираком?

-- Последние события не могли не отразиться на межарабских отношениях, в том числе и на ЛАГ. Многие сейчас в арабском мире задумываются о ее реформировании. Пока в целостную картину высказываемые идеи не сложились. Насколько мы знаем, в рамках ЛАГ будет работать комитет для выработки шагов по восстановлению эффективности организации. На наш взгляд, сохранение лиги востребовано арабскими странами.

-- Как воспринял арабский мир позицию России в иракском вопросе?

-- Многие наши высокие собеседники из арабского мира подчеркивают «достойную линию», проводимую Россией в ходе иракского кризиса.

-- Теперь критикуют нашу политику в отношении антииракских санкций.

-- Сейчас в СБ ООН идут консультации по решению санкционной проблемы. Россия всегда выступала и выступает за снятие санкций, от которых многие годы страдает народ Ирака. Но устранение экономического эмбарго в одночасье без четких модальностей, базирующихся на резолюциях СБ ООН, невозможно даже по техническим причинам, не говоря уж о юридических.

Программу «Нефть в обмен на продовольствие» Россия изначально рассматривала как временную меру по удовлетворению самых острых потребностей населения Ирака в условиях режима санкций. Однако закрыть ее в «обвальном порядке» нельзя. Это чревато серьезным ущербом, прежде всего для иракского народа.

-- Мы по-прежнему обусловливаем снятие санкций доказательством отсутствия в Ираке ОМУ?

-- Это один из моментов. Международное сообщество должно убедиться в том, что из Ирака больше не исходит угрозы ОМУ. И соответствующее заключение ООН должно быть сделано.

-- А как насчет судьбы Саддама? Говорят, он умер еще в 1999 году.

-- Сейчас многое будет вбрасываться. Может быть, чтобы мы пока не узнали правду.

-- Говорят, что и посол Титоренко возвращался в Ирак из Дамаска не ради раненого сотрудника, а для вывоза Саддама Хусейна...

--Домыслы. Никого наш посол из Ирака не вывозил, да и не смог бы. Колонна, в том числе и при возвращении во второй раз, контролировалась патрулями войск коалиции, шла через блокпосты. И вообще мы в такие игры не играем.