О ситуации в Чечне корреспонденту газеты «Время новостей» Светлане МИХАЙЛОВОЙ рассказал Павел КРАШЕНИННИКОВ, глава независимой общественной комиссии по расследованию правонарушений и соблюдению прав человека на Северном Кавказе, председатель думского комитета по законодательству.

-- В Чечне только что прошли выборы депутата в Госдуму. Как вы можете их оценить?

-- Радует, конечно, что более 50% населения республики приняли участие в выборах, и на сегодняшний день никто не пытается поставить их результаты под сомнение. Однако нет полной информации о том, как голосовали беженцы. Сомнительное удовольствие -- ехать на автобусе через блокпосты в Чечню, чтобы проголосовать. А именно это им и было предложено. Если бы беженцам была предоставлена возможность голосовать на месте, процент явки, я думаю, был бы выше.

-- Вы только что вернулись из Ингушетии, где посещали лагеря беженцев. Какая там сейчас обстановка?

-- Ситуация очень плачевная. Беженцы из лагерей и живущие в частном секторе возвращаться в Чечню не собираются, говорят, им просто некуда. Боятся приближающейся зимы и «зачисток». Мало этого, число беженцев все время растет. Сколько их сейчас, сказать невозможно. Официально зарегистрированных около 140 тысяч. Неофициальные цифры варьируются от 200 до 250 тысяч. Многие из тех, кто нашел приют в частных домах, не регистрируются: боятся преследования со стороны правоохранительных органов. Такое постоянно растущее число озлобленных безработных людей -- огромная проблема для Ингушетии. И власти должны понять, что эта динамика должна быть адекватно воспринята, должны быть выделены дополнительные средства. Когда об этом говорит Аушев, это почему-то воспринимается как будто это нужно лично ему. Все это мы изложим в своей рекомендации исполнительной власти, которую готовим по результатам поездки.

-- Комиссия существует без малого полгода. Как вы оцениваете результаты ее деятельности?

-- Я считаю, что комиссия создана не зря. Мы действительно влияем на ситуацию. По крайней мере в гуманитарной сфере. С точки зрения уголовно-правовой все намного сложнее. Под гуманитарным аспектом я имею в виду наше сотрудничество с Минздравом, Минсоцзащиты, Минобразования, ведомством Каламанова. Ни одно наше письмо в федеральные органы исполнительной власти, касающееся медикаментов, палаток, продовольствия и т.д., не осталось без внимания. Что касается уголовных правонарушений, то вся наша деятельность ограничивается предварительной проверкой поступившего сигнала и последующим обращением в прокуратуру, если существуют какие-то конкретные факты, имена, то, что могло бы быть составом преступления. Прокуратура сообщает нам, что по нашим материалам идут проверки. Но ни одного уголовного дела, связанного с событиями в Чечне, до суда пока не дошло, это слишком длительный процесс. Тем не менее даже простая констатация, доведение информации до общества и власти многого стоят. Сейчас мы открываем общественные приемные. В Москве такая приемная уже функционирует, три приемных будут открыты в крупных лагерях беженцев в Ингушетии и восемь-девять в самой Чечне. Работать в приемных будут чеченцы, это тоже важно.

-- Одна из задач комиссии -- выработка рекомендаций и предложений по разрешению чеченского конфликта. К каким-то выводам вы уже пришли?

-- Мы уже предлагали федеральному руководству создать в Чечне госсовет, в который вошли бы наиболее уважаемые представители крупнейших чеченских тейпов и федеральных властей. Я считаю, что это единственная возможность управления этой республикой, где внутри коренного населения сильно развита конкуренция между тейпами, горными и равнинными жителями, где, ставя во главе кого-то одного, непременно унизишь остальных. Яркий пример -- ситуация «Кадыров -- Гантемиров». После создания госсовета можно было бы начать договариваться. Учитывать интересы разных групп чеченцев, пытаться сглаживать конфликты, добиться сложения оружия. Кроме того, большая проблема -- антирусские настроения в Чечне и античеченские в России. Таким образом, у нас Чечня -- вся страна. Госсовет мог бы и эту проблему решить, переведя негативное отношение чеченцев к русским в другое русло, с тем, чтобы их врагами стали арабские наемники и ваххабиты.