«Ночной прыжок с парашютом» екатеринбургской «Танцевальной команды Киплинг» и «Листья тел» столичного театра «ПО.В.С.Танцы» в конце прошлой недели открыли в Москве официальный показ спектаклей, выдвинутых на «Золотую маску» в номинации «Современный танец». Открыли они же и проект «ПерфорМания», что начинает объединение театров танца «Цех». «Перформания» следующий раз прошелестит в последние дни апреля: в Центр Мейерхольда приедут на гастроли «Провинциальные танцы», театр лучшего отечественного хореографа contemporary dance Татьяны Багановой. А «масочная» программа уже сегодня и закроется: в РАМТе оттанцуют челябинцы («Ожидание» Ольги Пона) и пермяки («Блокада» Евгения Панфилова). И все, до будущего года. Потому что прошлый сезон, премьеры которого на эту самую «Маску» выставляются, был, пожалуй, самым бедным за всю небольшую историю современного танца в России.

В тучный, налитой сезон вряд ли бы в шорт-лист попали «ПО.В.С.Танцы» с их осыпающимися движениями и ностальгией по Майе Кристалинской. Да и у «Киплингов» шансов было бы немного. Три года назад они пленили экспертный совет переложением на язык танца дачно-огородных историй («Высокорослые томаты, или Правда о грушах»), но жюри возмущенно клокотало, глядя на праздношатающиеся руки и недисциплинированные спины. С тех пор екатеринбургские люди, очевидно, потрудились в классе, да и моде последовали -- пригласили на постановку немецкую сочинительницу танцев Катю Вахтер. Тем не менее результат восторгов не вызывает.

«Киплинги» с Катей Вахтер решили поговорить о диктаторах, жертвах и механизмах их взаимодействия. Пятеро на сцене (три девушки, два молодых человека, все в брюках и рубашках, какая-то скаутская форма с имитацией нашивок) маршируют под выкрики «правой! левой!» и поочередно примеряют маску лидера. Происходит это так: все, выстроившись в линейку, из глубины сцены идут вперед. Для того чтобы стать первым, надо кого-то оставить за собой, подкосить, уронить и не заметить. Кто побеждает в этой нехитрой игре, вскидывает натянутую правую руку вверх, и ему начинают подчиняться.

Если же лидеров оказывается двое -- в маленькой толпе чуть не паника. Один лидер указывает влево, другой -- вправо, подчиненные мечутся из стороны в сторону, пока вожди не вцепятся друг в друга.

В программке сказано, что «в основу произведения легли личные наблюдения хореографа за повседневным поведением людей». Все так: и кому не доводилось наблюдать, как персонаж, которого надменно не пускают в общий строй, толкается-толкается, несколько раз пытаясь разъединить стоящих плечом к плечу людей, вдруг извертывается, выскакивает вперед, и, став малюсеньким начальником, сам всех начинает строить? Но было бы здорово, если бы у хореографа было столько же фантазии, сколько гражданского пафоса. Как плохо тупо ходить строем -- все поняли через пять минут после начала представления. А многие знали даже до его начала.