Ирландское шоу Rhythm of the dance вселилось в Московский Дворец молодежи почти на неделю (с 11 по 16 марта). Понятно, что организатор гастролей -- компания SAV Entertainment -- арендовала зал на столь длительный срок, храня в памяти мощный порыв отечественного зрителя к ирландскому искусству, случившийся год назад: тогда публика по пути к труппе Майкла Флэтли чуть не растоптала Кутафью башню. Во второй день гастролей в МДМ народ стремился так же страстно, проламывая грудью охранников со звенелками, хотя Rhythm of the dance -- менее известное шоу. Но, видимо, получилось так, что «Короли танца» Майкла Флэтли невольно поработали на разогреве у «Ритма танца». Хотя справедливее было бы наоборот.

Шоу, придуманное хореографом Эйслинг Холли и впервые показанное набранной специально для этого проекта труппой четыре года назад в Норвегии, более простецкое, более домашнее по интонации, чем старательно строящее готическую гримасу сочинение Флэтли. Сюжет сначала кажется развернутым, многособытийным: вроде бы история о возникновении ирландцев как народа, его путешествиях в поисках лучшей жизни, переживаемых бедствиях (отдельной главкой в либретто вынесен Великий голод, что случился в XVIII веке) и праздниках по случаю окончания этих несчастий. Но ритм спектакля не ритм корабля-странника, что предполагает либретто; это ритм деревенской вечеринки, где о всех давних событиях, буднично страшных и уютно волшебных, рассказывается с одной и той же интонацией.

Правда, это деревенская вечеринка нынешнего века, она все же испорчена технологиями и сказаниями вполне городскими. Центральным элементом оформления сцены, например, становится небольшой экран. Вокруг него могут свиваться на черных кулисах белые драконьи хвосты кельтского орнамента -- но их угрожающее очарование тушуется, отступает в тень при виде девушки, скачущей на лошади по морскому побережью (никакого отношения к сюжету не имеет; просто красивая девушка), или шхуны, поднимающей натурально алые паруса. Так бабушки в наших деревнях визитерам из фольклорной экспедиции начинают пересказывать Александра Грина.

И самим танцем, непосредственно степом, лежащим в основе всего спектакля, «Ритм танца» отличается от «Королей». Флэтли запустил свою машинку с механической стройностью -- недаром у него по всему свету разъезжают четыре идентичные труппы, все работает, четкости шага может позавидовать кремлевский караул. У Холли же -- если выходят четыре девушки, то подпрыгивают они примерно одинаково, а вот руки отпущены на свободу -- кто-то юбку теребит, к примеру. И в целом мужской состав работает лучше женского -- собраннее, четче, ярче.

Но ритм танца -- уже без кавычек и с маленькой буквы -- есть ритм танца, и к финалу зал, морщившийся от недостатка света и изысков художника (в какой-то момент в почти полной темноте вышли танцевать девушки в светящихся зеленым люминесцентом юбках; ног и туловищ не видно, только эти юбки и стук каблуков; сюрреализм какой-то), все же начал рефлекторно подрагивать и чуть ли не подпевать визжащим скрипкам. Сдается мне, что московская аудитория обеспечит визит и еще какой-нибудь труппы ирландского танца.