В Москву после встреч с директором отдела политического планирования Госдепартамента США Ричардом Хаасом, а также с влиятельными сенаторами и политологами вернулся глава международного комитета Совета Федерации РФ Михаил Маргелов. Накануне он произвел сенсацию, заявив в конгрессе США, что Россия не наложит вето на проект резолюции, представленный США и Британией Совбезу ООН, чтобы развязать себе руки в случае начала военной операции против Багдада. Об этом и о том, как строятся отношения между Россией и США в свете проблемы Ирака, Михаил МАРГЕЛОВ рассказал в беседе с корреспондентом газеты «Время новостей» в Вашингтоне Николаем СНЕЖКОВЫМ.

— Так почему Россия не воспользуется правом вето в Совбезе? Заявления российского МИДа свидетельствуют об обратном.

— В соответствии с Конституцией России внешнюю политику страны определяет президент. Инструкции, которые получает МИД и представитель России в ООН, исходят от него. Я не предсказывал окончательное решение президента, я высказал свою точку зрения. Для сохранения антитеррористической коалиции важно, чтобы Совбез не раскололся. И если предотвратить раскол сможет только неиспользование Россией права на вето, наши дипломаты должны серьезно подумать над таким вариантом.

— Вы встречались в Вашингтоне с иракской оппозицией. Есть ли в ее рядах фигура, способная объединить страну после вынужденного ухода нынешнего иракского лидера?

— Я встречался с представителями иракской оппозиции в США и накануне в Москве, и даже во времена бывшего СССР. Моя карьера в ЦК КПСС начиналась с иракских коммунистов, укрывавшихся от репрессий Саддама в Москве. Безусловного лидера, с притяжением и харизмой, я не встречал. Но лучше иметь дело с нехаризматическим, но предсказуемым лидером. После Саддама лучшее для Ирака — коллективное руководство. Один лидер будет представлять только одну этническую группу, конфессию. Коалиция же политических, национальных и религиозных групп заслужит доверие населения и привнесет в иракскую политику сбалансированность.

-- Какие аспекты иракской проблемы вы особо подчеркивали на переговорах с коллегами из Вашингтона?

-- Я напомнил им присловье гангстера 30-х годов Аль-Капоне: "Добрым словом и револьвером вы достигнете гораздо большего, чем только добрым словом или только револьвером". Как специалист по Востоку, я старался показать, что ситуация в Ираке сложнее, чем в Афганистане. В иракском обществе возможны самые невероятные ходы, которые мгновенно смешают карты всех игроков. Саддам Хусейн, хитроумный и непредсказуемый диктатор, может вдруг объявить о предоставлении курдам независимости и преподнести США целый букет новых проблем. Американцам ни в коем случае не следует торопиться. Способы мирного разрешения проблемы разоружения Ирака далеко не исчерпаны. Равноценного ООН органа разрешения международных конфликтов пока не существует.

-- Что вы думаете о полусекретном недавнем визите в Багдад бывшего министра иностранных дел России Евгения Примакова, хорошего знакомца Саддама?

-- Я встречался с Евгением Максимовичем до его отъезда в Багдад. Как я понимаю, он должен был донести до Саддама Хусейна беспокойство и озабоченность мирового сообщества и подчеркнуть необходимость полноценного сотрудничества с инспекторами ООН, чтобы избежать серьезных последствий для своей страны.

-- Могут ли разногласия, в том числе относительно Ирака, вновь довести Россию и США до открытой вражды, как это было несколько лет назад, после натовских бомбардировок в Югославии?

-- Мы научились не доходить до предельного накала страстей в случае несогласия по каким-то вопросам. Будь то Ирак, Иран, Северная Корея, Венесуэла или что-то еще, мы не будем грозить друг другу в военном и политическом плане.