Жизнь журнала «Балет» отличает клокочущая борьба с самим собой. Традиционная схема такова: опубликует редакция что-нибудь особенно чудовищное (вроде недавней статьи М. Ильичевой, где неугодная ей репертуарная политика Мариинского театра объясняется происками «внедренных» в его руководство людей, -- ах, товарищ Жданов, живо твое учение) -- потом бежит извиняться, налаживать дипломатические отношения (в следующем номере обещан очерк творчества лично директора балета Мариинки Махара Вазиева, написанный лично главным редактором журнала Валерией Уральской). И призы, раздаваемые каждый год журналом «Балет» (бронзовое изображение голой безрукой девушки), к творческим достижениям награждаемых имеют весьма косвенное отношение: это не статуэтки -- это юбилейные подарки, авансы, извинения и дипломатические послания.

Поэтому, конечно, нет никаких списков номинантов -- объявляются только награжденные. И поэтому названия номинаций все время колышутся: люди нужны разные, не всегда вписывающиеся в уже установленный ряд. Вот, например, решено было наладить отношения с Ниной Ананиашвили -- и постановили, что «звезды» будет мало, назвали ее «королевой танца». Если учесть, что в балете королева -- это традиционно роль для артистки миманса (принцессы танцуют, она сидит), то балерине стоило бы обидеться на столь сомнительный комплимент. Она не обиделась -- и даже обеспечила аншлаг на вечере вручения «душ», согласившись поставить в программу балет Алексея Ратманского «Прелести маньеризма», сделанный когда-то по ее заказу.

Тут вот еще какая штука: на саму церемонию вручения вряд ли кто выберется (не Оскар, однако, да и интриги нет -- лауреаты объявляются заранее), потому должен быть концерт. За выступления на нем артисты денег не получают. То есть Нина Ананиашвили или уговорила своих коллег из Большого театра поработать задаром (а «Прелести маньеризма» -- как известно, квартет -- в этот раз танцевали еще Инна Петрова, Юрий Клевцов и Сергей Филин), или заплатила им сама. Правда, Сергей Филин был рачительно объявлен «звездой» -- лет через восемь после того, как о том догадалась московская публика.

«Прелести» станцевали так, что стало ясно: по ним страшно соскучились. Дурачились, комиковали и превращали галантную офранцуженную игрушку чуть ли не в капустник. Дамы еще держали рисунок, а кавалерам совсем удержу не было (особенно старался Клевцов, однажды просто изобразивший нотр-дамского горбуна). Хореография пострадала, конечно, но в целом балетик доказал свою жизнеспособность: если уж он весеннюю игру сил артистов выдерживает, остаться ему в веках.

Еще одна новая номинация появилась в этом году -- «актер/актриса». Странно, конечно: а что, те, которые становятся «звездами», не актеры? Но надо было придумать приз для Илзе Лиепа за роль старухи в «Пиковой даме». «Звезда» не подходит, все же не балерина. Лауреатка вместе с Николаем Цискаридзе отработала свою статуэтку дуэтом из этого сочинения Ролана Пети. «Восходящей звездой» была названа юная солистка Большого Анастасия Горячева, на церемонии не появившаяся. «Магом танца» посмертно назвали Евгения Панфилова. В честь погибшего хореографа станцевал его миниатюру «Китайская безделушка» Сергей Райник -- от свертывающихся и развертывающихся бродячих мускулов, от мужчины, обнаженным удавом впечатывающегося в беззащитный бумажный кораблик, прорывалось такое страдание, что хотелось отшатнуться от сцены. (Памятный знак после этого вручили какой-то чиновнице из Пермской области -- но чувство вкуса у людей из журнала «Балет» равно только их принципиальности.)

Еще одной «звездой» назвали балерину Музыкального театра Наталию Ледовскую (одна из лучших Джульетт Москвы появилась с Владимиром Кирилловым в попсовом номере «Мое сердце не остановится» на музыку к фильму «Титаник»). «Мэтром» окрестили Анну Редель, во время Великой Отечественной подбадривавшую бойцов эстрадными танцами (показали дивную, уже послевоенную пленку, где пара танцующих старательно изображает флирт на катке -- с падениями и эротическими ракурсами). Ответ на вопрос о том, почему также «мэтром» оказалась худрук Казанского балетного училища Нинель Юлтыева, а худрук Пермского Людмила Сахарова и педагог-репетитор Большого театра Марина Кондратьева -- всего лишь «учителями», надо искать в сложных взаимоотношениях журнала «Балет» с региональными театрами и школами (лучше всех -- те, кто заказывает тематические номера). Но почему «рыцарем балета» кроме организатора провинциальных фестивалей Наталии Садовской и директора эйфмановского балета Геннадия Альберта оказался Махар Вазиев -- никто даже и не спрашивал. Про увлекательную дипломатию журнала «Балет» знали все.

А Вазиев не приехал.