До Москвы добрались наконец олени из башкирских курганов -- самое яркое археологическое открытие последних десятилетий, потрясающее обретение отечественной культуры, удивительные произведения искусства. Превосходные степени в описании оленей упускают одно странное обстоятельство: «Золотые олени» смешные. И уфимский археолог Анатолий Пшеничнюк, который нашел это чудо (возрастом 25 веков), хохотал. От неожиданности, конечно, но и от счастья тоже. Ему крупно повезло. После тридцати лет ежегодных экспедиций и трех лет работы на Филипповских курганах на Южном Урале он откопал среди прочего бесценного археологического добра -- оружия, украшений и всякой утвари -- что-то невероятное: деревянные, обернутые золотой фольгой фигуры оленей с огромными рогами-коронами, длинными ушами и украшенными орнаментом телами.

Экспедиция работала в трудные годы, 1986--1990, и потому совершенно уникальные находки удалось оставить в Башкирии. Некоторое время олени обретались в Уфе, пожили для надежности даже в банке (оттуда их выцарапывал чуть ли не президент республики), а на реставрацию поехали в Петербург. Директор Государственного Эрмитажа Михаил Пиотровский, которому показали странную находку, оценил ее очень высоко, высказавшись в том духе, что золото Шлимана (из-за которого искрят российско-германские отношения) -- совершенная ерунда рядом с этим сокровищем (желающие сравнить могут посетить залы Музея изобразительных искусств, где показывают трофейного Шлимана). И вывел оленей на широкую международную улицу. Теперь они путешествуют с гастролями по миру, вот и в Москву заехали.

Нет более удивительных вещей, чем первобытные. Их создателей невозможно не то что понять, даже представить. Скифы кочевали между Сибирью и Черным морем, являя собой подлинное и неподдельное евразийское единство. Самое интересное из всего созданного скифами (и дошедшего до наших дней) называют «звериным стилем». Классические образцы этого стиля есть на выставке в Историческом музее и в Музеях Кремля, где по странному совпадению сейчас показывают выставку из Казахстана на аналогичную тему «Золотой воин. Сокровища сакских курганов» с летящими в галопе оленями, скачущими по горам барсами и козлами, крылатыми конями и чудесными золотыми украшениями для одежд в виде пантер, лосей и тигров.

Но ничего подобного филипповским находкам до сих пор известно не было. «Золотые олени» не украшение и не оружие, назначение их неясно. Они крупнее и мощнее своих родственников -- скифских оленей. Увидев эти чудеса (хочется сказать -- природы, хоть и созданы они человеком, причем человеком, природе не подражавшим), современный зритель должен смирить гордыню всезнания и всепонимания. И предаться чистому восторгу, удивившись совершенству неожиданно современных форм, остроумной гармонии украшающих головы корон-рогов. Разглядывать узоры, угадывать движение инструмента неведомого мастера по золотой фольге, любоваться его смелым решительным почерком. Золотые олени потрясают и радуют, но существование их кажется невероятным -- даже когда видишь диковины перед собой в ярко освещенных витринах.

Добавления из того же кургана и «от Эрмитажа», включенные в выставку, не кажутся необходимыми филипповским оленям. Понятно, что они развивают сюжет, дополняют его географически (от Алтая до Черного моря), расширяют круг находок, -- представлены даже ковры и кожа, невероятным образом сохранившиеся в курганах, сосуды с зооморфными ручками. И все же кажется, что без эрмитажных добавок восхитительные олени из филипповских курганов смотрелись бы еще ярче и бойчее. И совсем уж плох зал, где расположилась выставка. Новорусский стиль новых помещений Исторического музея, где смешиваются каменные бабы, царские кареты, мраморные фонтаны, приводит в ужас задолго до того, как посетитель доберется до выставки. Которая, увы, оформлена в том же чудовищном стиле. Но все искупает радость от встречи с оленями.

Дальнейший путь «Золотых оленей» неясен. Постоянная уфимская прописка обозначает только место хранения. Залы местного музея не приспособлены для постоянного хранения и показа золотых вещей, а появление нового замечательного памятника пока не воспринято как повод для строительства нового музея -- проще возить оленей по миру или запирать в хранилище. Что так же обидно, как закрытая для посещений единственная на российской территории пещера с палеолитическими росписями -- Капова. Древнейшие уникальные памятники местные власти до сих пор не умеют делать ни поводом для привлечения публики, ни знаком уникальности региона, его ежедневной гордостью.