Увидев на улицах Москвы рекламу выставки Фриды Кало Viva la vida («Да здравствует жизнь!»), не верьте глазам своим. Ни известных, хотя бы по фильму (кадрам из фильма, рекламе фильма), картин, ни оригинальных фотографий, ни красивых платьев, ни расписанного коммунистическими символами корсета, ни инвалидного кресла, ни даже личной кисточки знаменитой мексиканской художницы в Москву не привезли. А на выставке в «Доме Нащокина», многократно перенесенной и все же открытой третьего дня (вопреки примете о том, что трижды перенесенное не открывается), представлены: пара традиционных скелетов в национальных одеждах, фотографии с подробным описанием нелегкого жизненного пути Фриды, атмосфера «в которой жила и творила Фрида» и копии ее картин.

О выставке копий картин Фриды Кало писать не следовало бы. Поскольку копии не могут быть предметом художественной выставки по определению, а само событие является циничным нарушением конвенции. Странно писать о вещах элементарных, известных ребенку, который только начал выставки посещать. Даже те, кто копии от подлинника не отличают, догадываются, что разница все же существенна. На том стоят музеи и весь художественный мир. Копии еще могут как-то существовать в принципиально нехудожественном контексте -- иллюстрацией или комментарием, но стать событием не могут. Чудесное объяснение организаторов, что работы Фриды по миру разбросаны, а потому сама возможность увидеть копии лучших произведений уникальна, выглядит по меньшей мере наивным. Потому что выставки делают, сообразуясь именно с доступностью произведений, размерами бюджета и прочими техническими подробностями, а не с собственными желаниями и амбициями. Увы, дело это дорогое и хлопотное, о чем директору галереи известно так же хорошо, как и всем, кто с выставками связан. А также зрителям, которые все реже видят подлинные шедевры в московских музеях.

Писать же приходится, исходя из соображений высшего порядка. Мероприятие (слово выставка не употребляю) было заранее объявлено, разрекламировано и чаемо настолько, что уже накануне открытия в галерею «Дом Нащокина» на незаконченную экспозицию пришлось пустить целую толпу жаждущего искусства народа (не предупрежденного о характере зрелища). В нашей, не совсем еще свободной, но стремящейся к тому стране всякому вольно вешать на стены в красивых рамках что душа пожелает. Украшать мексиканскими гирляндами залы, приглашать светскую публику, интересующуюся неординарной личностью Фриды Кало для совместного обсуждения ее удивительной жизни и своеобразного творчества. Рассказывать о собственных (в данном случае директорских) поисках Фриды на мексиканских просторах (по существу представленного видно было, что безуспешных) и внимать настоящей мексиканской музыке в исполнении настоящего мексиканского парня. Вопрос в том, можно ли объявлять о подобном мероприятии как о выставке в средствах массовой информации и вводить в искушение интеллигентную публику, которая попрется по февральской распутице через полгорода в жажде увидеть что-то новенькое и оригинальное? Было дело, радовали нас копиями шедевров мирового искусства во времена давние, застойные, когда за границу не ездили, альбомы западные в магазинах не продавали, в библиотеках не показывали и даже, невозможно представить, Интернета не существовало (где сайтов поклонниками Фриды организовано и картин ее вывешено немерено). Но даже и тогда в голову никому не приходило показывать художника - так.

Интерес к Фриде, ее делу и телу велик как никогда. Грех было не воспользоваться чужой раскруткой. Но существуют все же пределы территории изобразительного искусства.