Случившийся под занавес 2002 года скоропостижный отказ правительства рассматривать концепцию развития газового рынка уже, похоже, никого не удивляет. Понятно, что разногласия разработчика концепции -- Минэкономразвития -- с крупнейшей газовой монополией, доведенные по инициативе последней уже и до сведения президента России, затрагивают настолько серьезные проблемы, что их обсуждение может затянуться на месяцы, отодвигая и сроки проведения самой газовой реформы. Ясно и то, что реформа в конце концов все равно произойдет. Газовый сектор наиболее нерыночная сфера среди всех естественных монополий страны: централизованное администрирование поставок и прейскуранты цен сохранились здесь в первозданном виде чуть ли не с советских времен, а отсутствие рыночных преобразований способно вызвать непредсказуемые ценовые и ресурсные ограничения на институционально неокрепших смежных рынках.

Ну хорошо, подискутировать еще несколько месяцев можно. Удивляет в данной ситуации другое. Минэкономразвития предложило правительству очевидно компромиссный, неконфликтный вариант концепции, по идее вполне отвечающий совокупным требованиям «Газпрома», предъявлявшимся к правительству в течение последних лет. Судите сами: полная либерализация цен в среднесрочном масштабе, отмена акциза на газ, продаваемый в России, сохранение экспортной монополии «Газпрома». При этом ни слова о демонополизации добычи газа, ограничениях рыночной концентрации в сбыте и так далее (т.е. речь идет о дерегулировании цен при фактически полном сохранении монополии «Газпрома» на внутреннюю торговлю газом). Казалось бы, что не устраивает компанию в предложенной программе, кроме идеи о ее реструктуризации с выделением газотранспортной компании и ЦПДУ и передачей их под контроль государства? Неужели спор по поводу одного раздела концепции -- структурной реформы «Газпрома» -- нельзя было провести сначала на уровне правительства, не вовлекая в него раньше времени президента и не демонстрируя общественности без лишнего повода лоббистские мускулы?

Глубокий ответ на этот вопрос требует оценки: а что же, собственно, предлагает сам «Газпром» для развития внутреннего газового рынка? В конце концов, реформы других естественных монополий -- электроэнергетики и МПС -- пошли по логике, во многом предложенной их собственным менеджментом (порой вполне приемлемой). Короткий ответ содержится в декабрьском обращении г-на Миллера к президенту России, которое, собственно, и послужило временным «тормозом» реформы. Три составляющие реформ, по версии монополии, просты: программа повышения регулируемых цен, разрешение торговать частью газпромовского газа на аукционе по свободным ценам и определение порядка участия независимых производителей газа в финансировании расширения газпромовской трубы. Все.

Простите, но это никакая не концепция развития рынка. Такой «план» не тянет даже на программу финансового оздоровления «Газпрома»: при существующей системе управления компанией нет никаких гарантий того, что средства, привлеченные за счет увеличения цен и в виде финансовых вливаний независимых производителей (кто готов их осуществлять?), будут потрачены эффективно. А больше компании предложить обществу, похоже, и нечего.

Случаен ли такой «облегченный» подход «Газпрома» к серьезнейшим проблемам развития газового рынка страны? Конечно же нет. Очевидно, что это следствие отсутствия у компании какого бы то ни было стратегического видения будущего. Ни во времена прежнего менеджмента, ни с момента прихода на работу в «Газпром» г-на Миллера какой-либо внятной экономической программы развития компании разработано так и не было.

Отсутствие у «Газпрома» понятной бизнес-стратегии само по себе не может не беспокоить деловое сообщество. Одна из российских «голубых фишек» находится в водовороте проблем. Попытки стабилизировать добычу газа пока успешны только на бумаге: номинальный рост газодобычи в 2002 году с 512 до 520 млрд куб. м достигнут за счет возврата активов «Пургаза» и «Востокгазпрома» (13 млрд куб. м годовой добычи), т.е. на деле даже с учетом ввода первой установки комплексной подготовки газа Заполярного месторождения добыча газа упала на 4 млрд куб м. Долговое бремя компании растет, а эффективность расходования средств -- нет. Доходность бизнеса ниже процента по привлекаемым заимствованиям. Непрофильные активы не распроданы. Горизонт утверждения правительством инвестиционной программы «Газпрома» не превышает года. Полтора года разговоров о либерализации рынка акций компании не закончились ничем. Впереди и экспортные проблемы: либерализация европейского газового рынка все ближе (а уверенности в готовности «Газпрома» к ней не чувствуется), а Турция объявила о намерении снизить объемы и цены закупки газа по проекту «Голубой поток». С относительным успехом проходит только возврат утраченных при прежнем менеджменте активов, при этом эффективность этих операций по меньшей мере дискуссионна («мы за ценой не постоим»), а используемые методы, мягко говоря, не улучшают инвестиционный климат в стране.

В таких условиях крайне сложно не только предсказать, что будет с одним из главных игроков российского бизнеса уже через два-три года, но и спрогнозировать, сколько газа будет добываться в России и по каким ценам потребители смогут его получить. Однако, вместо того чтобы познакомиться с комплексной и реалистичной программой решения всех перечисленных проблем «Газпрома», мы слышим предложение вновь отложить все институциональные преобразования в газовой отрасли до того момента, пока «не будет разработана Энергетическая стратегия России на период до 2020 года». Как бывший чиновник, которому в период работы в Минэнерго довелось руководить межведомственной рабочей группой по доработке энергетической стратегии, позволю напомнить, как представители уважаемой монополии предлагали вообще не вдаваться в тонкости реформы газовой отрасли: этот вопрос-де «получит отражение в проекте концепции развития рынка газа в РФ, которая будет разработана в декабре 2002 года, и рассмотрение его в рамках энергостратегии преждевременно». (Между прочим, вклад «Газпрома» в несерьезность документа, вышедшего из Минэнерго в октябре под флагом энергетической стратегии, далеко не последний.)

Так чего мы ждем, коллеги, для того чтобы начать действовать? Концепции или стратегии? Или серьезного структурного кризиса в газовой отрасли? Если «Газпрому» и удастся стабилизировать добычу газа на уровне 530 млрд куб. м в год, то с учетом прогнозов роста спроса на российский газ в странах Европы и Турции до 205 млрд куб. м в 2005 году и роста спроса на внутреннем рынке к 2005 году до 455 млрд куб. м газа (прогноз Минэкономразвития) и при выжидательной тактике независимых производителей газа мы можем получить дефицит газодобычи в 50--60 млрд куб. м уже через два года. Как раз сразу после президентских выборов -- к зиме. Пусть это и повышенные прогнозы, но все же.

Не лучше ли в этой ситуации отдать управление газотранспортной системой и экспортными поставками газа государству? Оно все-таки (тоже не без кризисов) значительно лучше научилось управлять своими расходами, долгами, имуществом, поддерживать положительный внешнеторговый баланс. Кроме того, оно наверняка лучше справится с ролью гаранта недискриминационности доступа к услугам инфраструктуры -- без преувеличения это ключевая проблема для независимых инвесторов в новые газовые месторождения. Как отреагируют на это финансовые рынки? Наверняка позитивно -- на повышение прозрачности газового сектора, а многие инвесторы захотят обменять долю в инфраструктуре на увеличение контроля над холдингом по добыче и сбыту газа.

Впрочем, возможно, что сохранение «Газпрома» без его реструктуризации -- в стратегическом плане благо для России. Вот только не хватает аргументов в защиту этого тезиса: пока лишь разговоры о неделимом единстве системы газоснабжения со ссылкой на закон 1999 года. А программы-то стратегического развития компании никто и не видел. Вот если бы г-н Миллер направил ее в приложении к письму в адрес Владимира Путина, а содержание программы превзошло бы по качеству концепцию Минэкономразвития -- было бы убедительно. Еще не поздно, г-н Миллер.