Суть подхода правительства к обеспечению экономического роста до сих пор непонятна, и это, естественно, ограничивает инвестиционную привлекательность страны.

Непонятна логика действий в отношении отраслей, секторов, модернизации налоговой системы. Непонятен механизм принятия решений. Поэтому когда произносятся слова «промышленная политика», большинство понимает под этим либо субсидии и госкредиты отдельным предприятиям, либо желание государства сильно ухудшить положение отдельных отраслей за счет увеличения изъятий в пользу бюджета, чтобы потом эти средства неэффективно использовать. Понимание промышленной политики у нас именно такое. И основания для этого есть: всегда есть много желающих, в том числе и в государстве, усилить позиции своего бизнеса, поучаствовать в процессах «отъема и перераспределения». Как раз в силу такого подхода промышленная политика и вызывает справедливое раздражение. Сначала идет некий гарнир из объяснений, зачем она нужна, а затем все сводится к тому, что нужно поддерживать ту или иную отрасль, а подразумевается -- то или иное предприятие. При этом никто не уточняет, эффективно ли оно, кто сказал, что его надо поддерживать.

Задача вовсе не в этом. У нас крайне неэффективная и нестабильная экономика. Во-первых, потому что носит в основном сырьевой характер; во-вторых, потому что сильно зависит от мировой конъюнктуры; в-третьих, мы, главным образом, живем за счет созданных еще в советское время крупных предприятий, при этом новый бизнес формируется в крайне незначительных масштабах и только в отдельных отраслях. Нужно обеспечить устойчивый, динамичный экономический рост. Поэтому промышленная политика должна носить секторальный характер, то есть должна содержать меры, стимулирующие ускоренное развитие обрабатывающего сектора, вновь созданного бизнеса, инвестиций. Но она должна быть мягкой, не определяющей жестких приоритетов по некоему набору отраслей или продуктов, не опирающейся на список приоритетных производств. И главный ее инструмент -- налоги.

Сейчас возникло очень жесткое торможение в дальнейшем проведении налоговой реформы. То есть Минфин занимает совершенно правильную позицию. Он и должен быть консервативным, упираться и убеждать, что дальнейшее снижение налогов приведет к краху, к проблемам с бюджетом и т.д. Но, к сожалению, в правительстве у него нет оппонента, который мог бы отстаивать интересы развития. МЭРТ пытается, но очень слабенько. У Минфина интерес -- прожить год, следующий, ну третий. А обсуждать промышленную политику имеет смысл только на длительную перспективу, не меньше десяти лет. Иначе все опять сведется к вытягиванию средств из бюджета, воровству, усилению чиновничества, «приватизации» государства, протекционизму и так далее.

Вот говорят: не надо снижать НДС -- это самый собираемый налог. Это действительно так. Только не надо забывать, что есть еще проблема лжеэкспорта, и значительная часть НДС на самом деле возвращается. Из-за того что государство не способно нормально решить эту проблему, оно и держит высокую ставку НДС. Или проблема ЕСН. Сделали революционный шаг -- ввели плоскую шкалу на доходы физических лиц, и это в течение двух лет дало по 40% прироста собираемости ежегодно. А на ЕСН, который идет в комплексе с подоходным налогом, остановились. В результате у нас до сих пор примерно 25% от ВВП -- теневой оборот.

Другой пример: была инвестиционная льгота, она очень существенно стимулировала предприятия к инвестициям. Потом ее отменили, одновременно снизив ставку налога на прибыль. Это нанесло удар главным образом по крупным инвестиционно активным предприятиям. Не очень активные или вообще неактивные от снижения ставки только выиграли. Опять был сделан один шаг, но за ним не последовал второй -- создание стимулов для венчурных инвестиций. Прежде всего нужно было решить проблему выхода из бизнеса. Есть вновь созданный бизнес, вы купили его акции, ваши деньги работали там лет пять, потом вы решили выйти из этого бизнеса -- вам оценивают ваш пакет акций (если компания успешная, рост может быть 100-кратным, 1000-кратным и т.д.) и говорят: вкладывали вы одну сумму, а получили другую, теперь с этой разницы заплатите налог на прибыль. Должна быть льгота по оплате этого налога. В Англии, например, если такая инвестиция осуществлена на период до пяти лет, налог вообще не платится. Второй вариант: если физлицо или корпорация начинает использовать свою прибыль для инвестиций, им тоже идет льгота в зависимости от срока вложений. Чем длиннее срок, тем больше венчурная льгота.

Исчезают ненужные барьеры для выхода из бизнеса, вынуждающие компании бесконечно расширяться. Они бы и рады сбросить часть своих активов, но при этом налетают на очень высокие налоги. Но бизнес не может бесконечно разрастаться, поэтому на Западе такой живой рынок слияний и поглощений -- все компании покупают и продают те или иные подразделения, идет процесс постоянного монтажа бизнеса в соответствии с меняющимися целями и задачами. У нас же пока идет только процесс укрупнения, потому что сбрасывать ненужные активы довольно сложно. А была бы льгота, можно было бы спокойно получать свою прибыль и уходить. И не было бы чрезмерно сильной экономической концентрации. Да, нам нужны крупные компании, способные конкурировать на мировых рынках, но им нужно чистить свои активы, потому что в процессе роста к ним прилипло многое, от чего надо избавляться.

Возможны и более точечно направленные действия государства. Например, инвестиции в развитие промышленной инфраструктуры. Сейчас помимо государства никто не станет инвестировать в объекты, которые в течение 20--25 лет окупаться не будут. В данном случае государство может создать условия для развития целых регионов, потому что их инвестиционная непривлекательность определяется именно неразвитостью инфраструктуры: не построена дорога, нет энергомоста, нет нормальных коммуникаций. Но тут государство должно быть очень осторожным, чтобы не вторгаться в те сферы, где уже и так достаточно предпринимательской инициативы. Государству туда лезть не надо, иначе оно только нарушит сложившиеся условия и повысит риски для инвесторов. Но есть сферы, где предпринимательской инициативы нет: они либо сильно зарегулированы, либо действительно непривлекательны, потому что там очень длительный срок окупаемости, -- в них-то государство и должно работать. В одном случае -- разбирая всевозможные барьеры, в другом -- вкладывая бюджетные средства.

Вся роль государства сводится к созданию условий, стимулирующих определенные сдвиги в экономике. России нужна «национальная промышленная политика» -- результат некоего консенсуса и согласованных действий государства и бизнеса. Потому что у государства на осуществление этой политики нет финансовых ресурсов. Они есть у бизнеса. Но государство должно выбрать такое направление и применить такие инструменты, чтобы бизнес был мотивирован к участию в ее осуществлении.