Вчера президент России Владимир Путин принял министра иностранных дел Японии Йохея Коно, находящегося с визитом в Москве. Назвав атмосферу двусторонних отношений «благоприятной», г-н Путин заявил, что "мы не уходим от рассмотрения ни одной из проблем, ни от одного из вопросов, которые стоят на повестке дня российско-японских отношений", включая и заключение мирного договора. О том, как обстоят с этим дела корреспондент газеты «Время новостей» Екатерина ЛАБЕЦКАЯ спросила депутата Госдумы Михаила ЗАДОРНОВА, бессменного координатора Депутатской группы по связям с парламентом Японии.

-- В 1997 году лидеры Японии и России обещали приложить «максимум усилий» для подписания мирного договора в 2000 году. Год заканчивается, договора нет. А «максимум усилий» был?

-- Сделано было много, но в силу сложности политической ситуации в обеих странах работа не была завершена.

-- Что же еще предстоит сделать?

-- Я понимаю проблему так: если есть четкая политическая установка найти компромисс, то дипломаты его найдут. Он должен учитывать наш интерес к партнерству с Японией в АТР, в японских инвестициях на Дальнем Востоке. Сейчас японцы смотрят на все исключительно сквозь призму территориальной проблемы, оставляя в стороне экономическую и геополитическую сторону. Необходимо готовить общественное мнение в обеих странах, чтобы люди осознавали всю палитру интересов -- и собственных, и партнеров.

-- Вы хорошо знаете ситуацию на Дальнем Востоке. Как там относятся к «территориальным требованиям» Японии?

-- Отрицательнее, чем в целом по стране. Падение жизненного уровня дальневосточников было больше, поэтому легче играть на патриотических настроениях и ущемленном национальном самосознании. Если японцы хотят урегулировать территориальную проблему, то их правительство должно активно поддерживать свой бизнес в стремлении идти в Россию. Территориальный вопрос, вырванный из контекста ситуации в регионе и российско-японских отношений, не может быть решен. Люди это не понимают и не поддерживают. Если бы было активнее экономическое сотрудничество, то дальневосточники понимали бы, что серьезный прорыв в наших отношениях -- это для них рабочие места, повышение заработной платы, просто преобразование их жизни.

-- Россия больше полувека обходилась вообще без мирного договора...

-- Да, у нас считают, что в нем заинтересована только Япония. На самом деле Россия заинтересована не меньше. Страна, к сожалению, плохо себе представляет, как живет наш Дальний Восток. А он неуклонно отстает в своем развитии даже от остальной части страны. На этой и без того малонаселенной территории произошел отток населения, резко сократилась хозяйственная деятельность. Регион, по существу, переживает серьезный экономический и социальный кризис, из которого не вышел даже за последние полтора года достаточно активного промышленного роста. И это в то время, когда в соседнем Азиатско-Тихоокеанском регионе, несмотря на кризис 1997-98 годов, наблюдаются высокие темпы роста. Образуется очень серьезный дисбаланс, не только экономический, но и геополитический. Россия уже испытывает колоссальное давление со стороны государств АТР на территории Дальнего Востока: значительная часть собственности, капиталов в Приморье, на Камчатке и Сахалине -- не российского происхождения. Если у нас не будет стратегии и государственной политики по развитию Дальнего Востока, мы рискуем потерять влияние федерального правительства на развитие ситуации там, просто столкнуться с угрозой потери территорий, и не четырех островов. Чтобы переломить ситуацию, необходим объем инвестиций, в разы превышающий нынешний, и качественно иной масштаб проектов. А пока, к сожалению, нет единого подхода к тому, как экономически эти территории развивать, как привлечь иностранный капитал.

-- А при чем здесь мирный договор с Японией?

-- Япония -- наиболее развитая страна Восточной Азии, вокруг нее будет концентрироваться и экономическое, и, во многом, политическое развитие региона. Участие Японии может позволить нам ликвидировать дисбаланс между активно развивающимся АТР и депрессией нашего Дальнего Востока. Областями сотрудничества могут стать энергоресурсы от Иркутской области до Сахалина, транспортные коммуникации. Необходимо развитие банковского сектора с участием иностранных капиталов, потому что наши банки, особенно работающие на Дальнем Востоке, просто карлики по сравнению со своими соседями через границу. России в этом регионе нужен постоянный устойчивый политический партнер. Япония сейчас определяет свои перспективы на будущее, там идет естественная смена политической элиты, что будет способствовать выработке новых приоритетов. Отсюда вывод: мы должны достичь с японцами взаимовыгодного компромисса по территориальному вопросу, потому что это в наших интересах.