Спустя два месяца после мировой премьеры в Штутгарте «Страсти по Иоанну» прозвучали в России. Под управлением Валерия Гергиева его исполнили в Питере солисты, оркестр и хор Мариинского театра, усиленный Камерным хором Николая Корнева.

Огромное 90-минутное сочинение было написано Софьей Губайдулиной для еще более масштабного проекта баховской академии в Штутгарте, задумавшей в год 250-летия смерти Баха получить новые музыкальные версии всех четырех Евангелий и заказавшей их четырем композиторам из разных стран (газета «Время новостей» рассказывала об этом проекте 8 сентября).

В соответствии с условиями заказа, Губайдулина основывалась на русском переводе канонического текста, хотя традиция пассионов -- музыкального повествования о последних днях жизни Христа -- в русле православной традиции никогда не разрабатывалась. Об этом упоминает сама Губайдулина в аннотации к сочинению: «Искусство представления» всегда было для русского сознания второстепенным по сравнению с «искусством переживания». И церковное богослужение избегает любого намека на представление в лицах, на любую театральность».

Композитору удалось избежать театральности и драматических эффектов на протяжении всего сочинения. Спокойная, повествовательная интонация Рассказчика (его партию великолепно исполнил Геннадий Беззубенков), стилизованная под монотонную речитацию церковного дьякона, подчеркивает русский характер музыки. «Страсти» ловко встают в хорошо знакомый контекстный ряд, размещаясь где-то между Рахманиновым и Стравинским.

«Страсти» в интерпретации Губайдулиной предстают как «комментарий комментария»: солирующие инструменты неотступно следуют за солистами-певцами -- дополняя, развивая, откликаясь, вторя. Словно с небес, наблюдает за происходящим хор-комментатор.

Композицию «Страстей» уместно сравнить с религиозной живописью: внизу, на земле, идет человеческая жизнь, вверху, на плотных клубящихся облаках, в сиянии славы, в окружении ангелов, херувимов и серафимов, восседает Господь -- Бог Саваоф.

Осмысляя главное событие в жизни человечества, Губайдулина бежит суетности и суесловия. Ее музыка лаконична, сосредоточенна и истова. В ней автор личностно переживает трагедию Бога и человека.

Архаичная, приближенная к средневековой картина мира и непосредственное мистически-чувственное вживание в евангельский сюжет -- так решены «Страсти» Губайдулиной. И пожалуй, это самое трогательное и искреннее ее сочинение за последнее время.