Надежды тех, кто девять лет назад вышел к Белому дому на защиту демократии, не оправдались. Так во всяком случае считают многие защитники. Могло ли быть иначе? Наверное, нет. Таково мнение доктора экономических наук, сотрудника Института социально-экономических проблем народонаселения РАН Иосифа ДИСКИНА, собеседника корреспондента газеты «Время новостей» Виктора ХАМРАЕВА.

-- Многие из тех, кто в дни путча 1991 г. защищал Белый дом, через несколько лет, оценивая реформы, говорят, что их обманули и предали.

-- Плоды реформ, действительно, большинству не достались. Это сегодня признают все, а не только защитники Белого дома. По исследованиям нашего института, лишь 15% населения успешно освоились в новых условиях жизни, то есть адаптировались. Еще 30% живут с уверенностью, что добьются успеха. А 55% не адаптировались, им кажется, что хорошо им здесь уже не будет.

-- Стало быть, плодами революции воспользовались не те, кто ее совершил?

-- Чтобы выяснить, так это или не так, нужно понять, что же на самом деле произошло в августе 1991 года.

-- Известно что. Демократические силы выступили против коммунистического режима, который оказался настолько прогнившим, что рухнул в считанные дни.

-- Демократическая интеллигенция действительно была тогда уверена, что выступает против коммунистического режима. Но ни коммунистического, ни социалистического режима в стране на самом деле не было. Была номенклатурная система, жившая по своим законам, не имеющим отношения к коммунизму. Интеллигенция по-прежнему мыслила вековыми представлениями, идущими из эпохи Просвещения. Человек, полагала она, сам по себе очень не плох, нужно только избавить его от угнетения, и все станет хорошо само собой. Словом, как в «Дубинушке»: «...сбросит гнет вековой, разогнет он могучую спину». На сей раз «вековым гнетом» казалась КПСС. Вот все и решили: скинем этого монстра, и все сразу станет как в Европе. Сейчас, по прошествии девяти лет, понятно, что интеллигенция заблуждалась. Она свято верила, что номенклатурная система не выходит за рамки структур КПСС.

-- А разве это не так?

-- Конечно, нет. Номенклатурным было все общество насквозь: от верхов до дна. Каждому сверчку в той пирамиде был строго отведен шесток с определенным набором благ и привилегий. Кем бы ты ни был по социальному происхождению, ты все равно был впаян в пирамиду, которая держалась на жестком социальном контракте: за демонстрируемую лояльность тебе было уготовано место в системе. И вот этой-то квазифеодальной системы интеллигенция тогда не заметила. Ведь если все общество живет по феодальным представлениям об иерархии подчинения, то оно не может сразу стать таким, как в Европе. Недостаточно «сбросить гнет вековой», нужно еще и «по капле выдавливать из себя раба».

-- По-вашему, август-91 всего лишь ликвидировал всевластие КПСС, но не тронул номенклатурную систему?

-- Никто тогда не выступил в защиту КПСС, потому что ее структуры были уже не нужны номенклатуре. Все, кто был не глуп, к 1991 году успели уйти из партийных органов в хозяйственные, в государственные и т.д. Начавшиеся реформы открыли перед ними уникальную возможность: поменять власть на собственность.

-- Тогда, выходит, что и реформы не ликвидировали этой системы?

-- Да. Но единой пирамиды, «вбирающей» все общество, больше нет. Есть множество разных пирамид, и есть узкое пространство между ними -- пространство свободы.

-- А законы, по которым жила система в советские времена, изменились?

-- Изменились. К прежним нормам номенклатурной системы прибавились еще и бандитские «понятия». Польза от «понятий» только в том, что они требуют «ответа за базар». Номенклатурная система не приучала к личной ответственности за конечный результат своих действий. А капитализм, демократия требуют личной ответственности за принимаемые решения.

-- Получается, бандиты ведут нас в капитализм?

-- По первому взгляду, так, к сожалению, и есть. Потому-то столь высок процент тех, кто не адаптировался к новым условиям. Но ни в какой капитализм бандиты, естественно, не приведут. И это прекрасно понимают те, для кого адаптация прошла успешно. Заметьте, «новые русские» стремительно исчезают как класс. Стрельба, разборки уже давно ушли на второй, третий план. Обращаться в арбитражный суд стало дешевле и эффективнее, чем кого-либо «заказывать». Все это делается опять-таки с изрядной долей мерзости. Но люди наконец-то начали договариваться. К концу ельцинского правления в стране стала выстраиваться хрупкая, очень хрупкая конвенция. И потому вторгаться в эту хрупкую конструкцию с «диктатурой закона» неуместно. Но главное, чтобы адаптация продолжалась. 55% не принявших реформы -- это слишком большое количество людей. Власти надо заниматься ими, а не олигархами. Иначе эта группа маргинализуется настолько, что Россия навсегда уйдет в «третий мир».