На одной из колонн станции метро «Пролетарская» все еще приклеен яркий плакатик: «Норд-Ост. Классический мюзикл». И стрелка, указывающая, куда выходить. Впрочем, разобраться можно и без стрелки: к выходу в сторону улицы Мельникова направляются группы горланящих старшеклассников. Многие пьют на ходу пиво и возбужденно смотрят по сторонам.

Основной кордон блокирует подходы к улице Мельникова у дома номер 6 по 1-й Дубровской. Толпа сотни в полторы человек состоит примерно поровну из журналистов и зевак. Тротуар усыпан окурками и пустыми бутылками -- из-под пива (в основном полуторалитровыми), из-под водки, из-под коньяка. Компании подростков переминаются с ноги на ногу, ругают «черных» и ждут новостей. Телевизионные операторы сжимают «удочки», прислоненные к милицейскому барьеру. «Скорей бы уж штурманули, что ли», -- говорит один. «Да нет, ты чего, это надолго».

Несколько парней в дешевых куртках и джинсах о чем-то шепчутся, потом вразнобой начинают скандировать: «Россия -- для русских! Москва -- для москвичей!» «Ребята, зачем вы провоцируете людей?» -- строго говорит какой-то господин, вышедший из подъезда. Тетка в пуховом платке тоже вмешивается: «Зачем вы издали кричите? Идите лучше к метро, они там торгуют» -- «Кто, чурки?» -- «Они, черножопые!» -- «Ну...» Но с места никто не двигается.

Тут всеобщее внимание привлекают переговорщики, выходящие со стороны 2-й Дубровской. К ним рвутся, отталкивая друг друга, телевизионщики и зеваки, которые даже на бегу пытаются попасть в объектив чьей-нибудь камеры. Толпа наседает на Немцова, Кобзона и какую-то женщину, которую за головами не видно. «Сань, смотри, приехала эта... как ее... Ханга!» -- «Да не, какая Ханга, это Хакамада».

Появление переговорщиков ничего не проясняет. Зеваки снова тусуются, журналисты ходят взад-вперед и звонят по мобильным телефонам. «Я считаю, -- говорит с кокетливой улыбкой девушка лет шестнадцати, -- что нам нужен Стивен Сигал». Парни кивают и ухмыляются. «А вот он!» Из биотуалета с каменным лицом выходит омоновец.

Всего биотуалетов шесть штук, их поставили здесь еще с утра. «Это чтобы мочить террористов», -- невесело шутит знакомый журналист. Усталый человек в очках просит у меня закурить. «А вы из какого издания?» -- спрашиваю я. «Да я не из издания, у меня тут друзья -- музыканты. Связи с ними нет. Ночью только один позвонил, он где-то в подвале сидит. Уже попрощался со всеми». «Еще бухнем?» -- раздается голос из толпы. «Да подожди, щас, может, штурм начнется. Потом бухнешь».