Валютная либерализация, которой годами добивались от правительства российские олигархи, видимо, состоится. Как заявил вчера замминистра экономического развития Аркадий Дворкович, профильные министерства -- Минфин и МЭРТ -- сняли главные разногласия по законопроекту «О валютном регулировании и валютном контроле», который через неделю рассмотрит кабинет министров. Согласно новой версии проекта (он пока находится на доработке у министра финансов Алексея Кудрина), большинство валютных операций будет регулировать не Центробанк и правительство, но сам закон. И закон в отличие от регулирующих органов даст участникам рынка больше долгожданной свободы. Этого и требовал премьер-министр Михаил Касьянов, сняв законопроект с повестки вчерашнего заседания кабинета министров.

Действующий закон о валютном регулировании и валютном контроле ставит внешнеэкономическую деятельность компаний в жесткую зависимость от Банка России: без индивидуального разрешения ЦБ фирма не может провести ни одной сколько-нибудь значимой валютной операции, будь то получение долгосрочного кредита за рубежом, покупка пакета акций у нерезидента, открытие корреспондентского счета в зарубежном банке и т.д. Впрочем, как говорит Аркадий Дворкович, участники рынка научились обходить регуляторов -- например, «те, кто хочет открывать счета за рубежом, открывают их, но не с разрешения ЦБ, а через купленные компании». Поэтому, считает МЭРТ, существующий порядок на валютном рынке имеет мало смысла и даже создает предпосылки для ухудшения прозрачности фирм.

В среду Минэкономразвития направило в Минфин свои предложения по доработке законопроекта о валютном регулировании, и на этот раз подчиненные г-на Кудрина учли прогрессивные настроения коллег. По словам Аркадия Дворковича, «сейчас у нас устранены все основные противоречия, нерешенными остаются один-два вопроса». Главное, чего добилось МЭРТ, -- отмена разрешительной практики по капитальным операциям. Теперь компаниям достаточно будет просто сообщить о сделке в Центробанк или правительство. Впрочем, по ряду операций все-таки сохранятся значительные ограничения, но теперь они не будут зависеть от воли финансовых властей -- их просто пропишут в законе. «Например, если нерезидент хочет предоставить кредит резиденту, он должен будет открыть счет в уполномоченном банке», -- поясняет г-н Дворкович. Кроме того, закон установит определенные виды операций для каждого типа счетов компаний в ЦБ, а также принцип депонирования части средств, проходящих по сделке. Как говорит первый зампред ЦБ Олег Вьюгин, последняя мера должна стимулировать привлечение долгосрочных инвестиций в экономику: «Если иностранная компания депонирует на шесть месяцев 20% инвестируемых средств, то в условиях короткой операции это очень невыгодно. Но если речь идет об инвестировании на три--пять лет, то потерь практически не возникнет». В Минэкономразвития, правда, больше думают о влиянии меры непосредственно на бизнес. «Это ограничение -- самое жесткое из всех и не должно применяться практически никогда, -- говорит г-н Дворкович, -- разве что в случае угрозы валютного кризиса, но в ближайшие годы нашей стране это не грозит».

Противоречия между МЭРТ и Минфином по поводу закона о валютном регулировании все еще сохраняются: спор идет о порядке введения операционных ограничений в случае ухудшения экономической ситуации. Министерство финансов и ЦБ хотят сохранить за собой право ограничивать валютные операции на любой «карантинный» срок. МЭРТ же предлагает четко регламентированные шестимесячные карантины, для продления которых потребуется вносить изменение в законодательстве. Нет у финансовых властей и единства по поводу норматива продажи валютной выручки: гг. Игнатьев и Кудрин не принимают идею МЭРТ и РСПП о полном уничтожении этого норматива, соглашаясь лишь снизить его до 30%. Впрочем, как говорит г-н Дворкович, некоторые из этих проблем чиновники могут переложить на плечи Думы. «Тогда скорее всего победит МЭРТ, и норматив со временем отменят, -- говорит аналитик одного из институтов Минэкономразвития. -- Предпринимателям не составит труда пролоббировать в Думе такой интересный вопрос».