.

При иных обстоятельствах американцы должны были бы немедленно броситься бомбить Северную Корею (Клинтон планировал такую операцию в 1994 году), но сейчас их сдерживают как минимум два обстоятельства. Во-первых, приоритетом для США является сведение счетов с Саддамом Хусейном, а две войны сразу им не потянуть. Во-вторых, северокорейское признание большинство экспертов восприняли не как угрозу, а как демонстративное приглашение к торгу с целью выбить из Вашингтона в критический для него период финансово-политическое вспомоществование.

В заявлении госдепа ядерная программа КНДР была названа «серьезным нарушением» обязательств, взятых на себя Пхеньяном. По соглашению 1994 года Северная Корея обязалась прекратить ядерные разработки и допустить международных инспекторов в обмен на американское обещание предоставить продовольственную и техническую помощь, в том числе построить АЭС, оснащенные легководными реакторами (на них невозможно производить оружейный плутоний и обогащенный уран). Однако инспекторов в КНДР не пустили, а сроки строительства АЭС, которая должна была вступить в строй в 2003 году, оказались безнадежно сорваны. Со времени прихода в Белый Дом Джорджа Буша, назвавшего КНДР (наряду с Ираком и Ираном) частью «оси зла», диалог Пхеньяна и Вашингтона и вовсе был заморожен.

Перед визитом в КНДР в начале октября Джеймс Келли получил информацию ЦРУ, что Северная Корея обладает плутонием, достаточным для создания одного или двух ядерных боезарядов. Когда американец спросил об этом своего собеседника Кан Сок Чхо, тот, к его изумлению, не стал отнекиваться -- он сказал, что Пхеньян создает ядерный потенциал и «более не чувствует себя связанным соглашением с США». Это не было похоже на случайную оговорку -- г-н Кан вел себя уверенно и напористо и даже намекнул на «более мощное оружие», что может означать химические или бактериологические разработки.

Шокирующие новости из Вашингтона вызвали подлинный фурор в Японии и Южной Корее. Премьер Дзюнъитиро Коидзуми подчеркнул, что отказ Пхеньяна от ядерного оружия является главным условием, на которых Токио согласился вести речь о нормализации отношений. Тем не менее, по словам премьера, пока Япония не изменила планов провести 29--30 октября в Малайзии переговоры о налаживании связей с КНДР.

Президент Южной Кореи Ким Дэ Чжун также уверен, что ядерные разработки КНДР представляют «очень серьезную проблему, с которой никак нельзя мириться». В Сеуле подчеркнули, что КНДР не следует ожидать улучшения отношений с Южной Кореей и США, пока «не будет решена ядерная проблема». Однако южане также выразили готовность обсудить ее на двусторонних переговорах, которые должны состояться 19--22 октября в столице КНДР.

Пхеньян же хранит спокойствие. Если сразу после отъезда Келли государственное информагентство ЦТАК обвиняло американца в «высокомерии», «проведении тактики запугивания» и «провале переговоров», то в последние дни местные СМИ не касались ни ядерных проблем, ни соглашения 1994 года. Союзный Пхеньяну Китай выразил сдержанное несогласие с возможностью появления ядерного оружия у КНДР или у других стран-соседей. Реакция России еще более осторожна. По словам главы российского МИДа Игоря Иванова, Москва проводит сейчас консультации, «в том числе с партнерами из КНДР», и только после получения необходимой информации «возможны комментарии».