«Писатель -- это от Бога, а не от отдела культуры ЦК КПСС, Литературного института или нынешнего пиара, надувающего читателей в особо крупных размерах». Так начинаются воспоминания Евгения Попова о недавно ушедшем Фридрихе Горенштейне. Памяти замечательного прозаика «Октябрь» (№9) посвятил специальный раздел «Тайна Горенштейна». Жест журнала благороден и внутренне оправдан. В «Октябре» Горенштейн опубликовал едва ли не самый страшный и самый «личный» из своих романов -- «Псалом». «Тайну» пытаются разгадать старинные друзья и знакомцы Горенштейна -- Борис Хазанов, Леонид Хейфец, Марк Розовский, Юрий Клепиков, Михаил Левитин. Заметки Анатолия Наймана называются «Отчужденный», Виктора Славкина -- «Отдельный человек». Заголовки эти фиксируют общую -- встревожено недоуменную -- тональность всех мемуаров. Найман: «Все говорили, что «у Фридриха ужасный характер» (примеров тому в «октябрьской» подборке не счесть. -- А.Н.) -- характер, действительно, был, но до характера я всегда видел страсть, вот эту самую: выжечь из реальности никчемное, неточное, застрявшее по небрежности. Если не из реальности, то по крайней мере из слов

«Писатель -- это от Бога, а не от отдела культуры ЦК КПСС, Литературного института или нынешнего пиара, надувающего читателей в особо крупных размерах». Так начинаются воспоминания Евгения Попова о недавно ушедшем Фридрихе Горенштейне. Памяти замечательного прозаика «Октябрь» (№9) посвятил специальный раздел «Тайна Горенштейна». Жест журнала благороден и внутренне оправдан. В «Октябре» Горенштейн опубликовал едва ли не самый страшный и самый «личный» из своих романов -- «Псалом». «Тайну» пытаются разгадать старинные друзья и знакомцы Горенштейна -- Борис Хазанов, Леонид Хейфец, Марк Розовский, Юрий Клепиков, Михаил Левитин. Заметки Анатолия Наймана называются «Отчужденный», Виктора Славкина -- «Отдельный человек». Заголовки эти фиксируют общую -- встревожено недоуменную -- тональность всех мемуаров. Найман: «Все говорили, что «у Фридриха ужасный характер» (примеров тому в «октябрьской» подборке не счесть. -- А.Н.) -- характер, действительно, был, но до характера я всегда видел страсть, вот эту самую: выжечь из реальности никчемное, неточное, застрявшее по небрежности. Если не из реальности, то по крайней мере из слов