Свой список самых особо отличившихся ученых минувшего года огласил на днях комитет по присуждению Игнобелевской премии. Этой награды, учрежденной в 1991 году и являющейся своеобразной пародией на почетную премию, придуманную Альфредом Нобелем более ста лет назад, удостаиваются вовсе не менделеевы, эйнштейны и эдисоны, а исследователи, чьи научные труды вызывают скорее хохот, чем восхищение. Что явствует даже из названия, объединившего фамилию самого Нобеля и слово ignorant -- «невежественный». Вручение «игнобелевок», происходящее за несколько дней до оглашения вердикта Шведской королевской академии, уже стало привычным шоу -- чем-то вроде Дня смеха для мира ученых.

За десять лет существования организаторы премии весьма преуспели в розыске бессмысленных изобретений и исследований. Так, например, в прошлом году премию в области технологии вручили австралийцу Джону Киогу, умудрившемуся запатентовать обычное колесо, а премию мира получил некий литовец, устроивший парк развлечений «Мир Сталина». Годом ранее премию в области информатики дали американскому специалисту, чья программа умеет определять, что на компьютерную клавиатуру уселась кошка. В 1999 году «игнобелевка» по литературе досталась британскому ведомству по стандартизации. Тамошние бюрократы сочинили шестистраничную инструкцию о том, как правильно приготовить чашку кофе. Ранее медицинскую награду вручили двум докторам из Уэльса, накатавшим научное сообщение под названием «Человек, уколовший свой палец и в течение пяти лет издававший гнилостный запах». В этом году «игнобелевцы» тоже нашли несколько любопытных достижений, достойных усмешки.

Так, в области физики отмечена работа немца Арнда Лайке из Мюнхена. Этот баварец всерьез подошел к исследованию пива и доказал, что образование пенной шапки идет по «закону экспоненциального убывания». Теперь каждый любитель пива знает, что процессы, происходящие в его кружке, подчиняются строгим математическим правилам. А двое деятелей точных наук из Сельскохозяйственного университета в индийском городе Керала отмечены премией по математике -- они опубликовали аналитический отчет под названием «Оценка общей площади поверхности индийских слонов». Видимо, в дальнейшем эти исследователи займутся проблемой оценки количества комаров, способных одновременно усесться на поверхности среднестатистического местного слона.

Премия по химии вручена Тео Грэю из штата Иллинойс. Этот то ли химик, то ли плотник создал модель периодической таблицы Менделеева в виде деревянного стола. Под каждым значком элемента находится ящик, где лежит образец элемента. А медицинскую премию дали лондонцу Крису Макмэнусу, который тщательно изучал асимметрию мошонок на примерах живых мужчин и классических древнегреческих статуй. В области биологии отмечена группа британцев, опубликовавшая научный труд о том, как на страусовых фермах выращиваемые птицы сексуально возбуждаются при виде людей. Отдельную премию в этом году выдали в области гигиены: испанский изобретатель Эдуардо Сегура построил стиральную машину для кошек и собак. Как ни странно, в процессе испытаний ни одно животное не пострадало. А премию мира в этом году отдали японским электронщикам, создавшим устройство Bowlingual -- переводчик собачьего лая на человеческий язык.

К сожалению, в этом году в списке смешных и бессмысленных открытий отметилась и Россия. За предыдущие 11 лет в числе лауреатов Игнобелевской премии был лишь один наш соотечественник: в 1992 году премию по литературе получил ученый из Москвы Юрий Стручков. С 1981 по 1990 год он опубликовал 948 научных работ -- в среднем по одной работе за 3,9 дня. После этого гения усидчивости достойных «игнобелевки» россиян не находилось. Но в этом году скандалы с приписками в бухгалтерской отчетности крупных корпораций, сотрясавшие США и Европу, удостоились премии по экономике с замечательной формулировкой: «за применение в бизнесе математического понятия «мнимых чисел». Среди трех десятков лауреатов упомянут и наш «Газпром». Остается утешаться тем, что и по Игнобелевским премиям американцы далеко нас обогнали: в списке умеющих обращаться с мнимыми величинами на одну нашу газовую корпорацию приходится 23 американских фирмы.