В ноябре 2002 года на саммите НАТО в Праге ожидается прием в Альянс семи новых членов, в том числе трех прибалтийских государств. Это будет означать новую волну расширения военно-политического блока, приближение его вплотную к нашим границам. И дежурные протесты политиков в России, где имидж Альянса, как признает даже директор информационного бюро НАТО в Москве Рольф Вельбертс, весьма плох. Надо, однако, сказать, что созданный в умах россиян образ Альянса как некоего монстра и действительность очень разнятся. Побывав в последнее время на нескольких представительных семинарах и совещаниях, автор предлагаемой статьи по-другому взглянул на некогда «главного противника».
Имидж -- ничто

Стереотипы живучи. В отношении НАТО их, по градации заместителя директора Института научной информации по общественным наукам РАН, руководителя Центра по изучению проблем европейской безопасности Татьяны Пархалиной, четыре:

Альянс враждебен России;

страны, стремящиеся в НАТО, отступники, с ними нельзя сотрудничать;

ключевая фигура в сфере безопасности -- ОБСЕ, нужно поднимать ее статус;

отношения США--Западная Европа, НАТО--Евросоюз представляют для России опасность, и надо вбить в них клин.

Владимир Путин не принял эти стереотипы, создающие имидж НАТО, всерьез. Как прагматик, он посчитал: на пути сближения с НАТО можно разбить «антироссийский фронт», сколоченный ОБСЕ, Советом Европы и Евросоюзом на несогласии с действиями России в мятежной Чечне.

Одна из первых инициатив Путина -- приглашение Генерального секретаря НАТО Джорджа Робертсона в Москву. Расчет был прост: после Косово Альянс вел себя в чеченском вопросе по отношению к России наиболее сдержанно, поскольку выступал в Югославии примерно в той же роли, что Россия в «независимой Ичкерии». По сути дела, вторая чеченская кампания помирила нас с НАТО. В Москве были созданы информбюро НАТО, военная миссия связи, центр переподготовки российских военнослужащих запаса.

В отличие от официальной власти, взявшей курс на сближение с НАТО, в среде российской интеллигенции шел обратный процесс.

«Демократы в романтические годы перестройки, -- вспоминает президент Института стратегических оценок Александр Коновалов, -- убеждали соотечественников, что НАТО не агрессор, что для проведения военной операции Альянсу нужно решение 16 парламентов стран-участниц. Но в 1999 году начались бомбардировки косовских сербов, 16 парламентов молчали. Сегодня в Альянсе уже 19 стран, и нет уверенности, что история с молчанкой не повторится.

Как видно, имидж Альянса может меняться буквально на противоположный. И дело, конечно, не в нем».
НАТО и США

Сегодня союзники по НАТО для США -- как вериги на ногах. Альянс потерял для американцев ценность. Заместитель министра обороны США Пол Вулфовиц перед операцией в Афганистане сказал о НАТО: «Нам не нужны союзники, которые только готовы действовать».

«Никчемность -- вот восприятие НАТО в США, -- говорит директор Центра стратегических проблем Андрей Пионтковский. -- Это началось с Косово, где впервые была активизирована статья 5 Североатлантического договора, предполагающая оказание военной помощи любому из членов. Военный опыт был неудачным -- югославская армия сохранила потенциал после бомбардировок. К вводу сухопутных сил Альянс попросту не был готов. США «наелись» НАТО».

С г-ном Пионтковским согласны многие аналитики. НАТО стало бюрократической организацией, которая, выживая, плодит свои многочисленные и часто бесполезные структуры. По мнению специалистов-международников, Европа вообще не нуждается ни в какой системе безопасности. Разве что для того, чтобы предотвратить конфликты внутри себя.

«НАТО -- европейская организация, -- убеждает директор экономического департамента Альянса Патрик Хардуан, -- совет НАТО прислушивается к Америке, но не следует за ней слепо».

Сегодня ясно, что Америке этого и не надо. Посол США в РФ Александр Вершбоу считает, что НАТО нуждается в новых военных возможностях, чтобы быть готовой к отражению новых угроз. Однако Европа, по мнению посла, пока не желает раскошеливаться, чтобы обеспечить европейскую безопасность.
На повестке дня -- мимикрия

После 11 сентября все международные институты, в первую очередь НАТО -- как система гарантий безопасности, -- потерпели фиаско. Статья 5 Североатлантического договора оказалась невостребованной. НАТО фактически ничего не предприняло, да, видимо, и не могло предпринять. Главным образом потому, что сегодня совершенно иной характер угроз, для противостояния которым не требуются натовские танковые и авиационные дивизии. Применять их против террористов -- это все равно что гоняться за назойливой мухой с отбойным молотком. Со своими 17 тыс. танков и 6 тыс. самолетов НАТО неадекватно новым угрозам, имеет избыточную силу.

Российский Генштаб справедливо настаивает, чтобы балтийские страны стали участниками адаптированного Договора об обычных вооружениях в Европе, однако НАТО против этого. Хотя в этих вооружениях у Альянса 3--4-кратное преимущество. В принципе это начинает походить на Советский Союз, который долгие годы содержал бесполезную бронированную армаду.

США, склонные к силовым методам и действиям в одиночку, не собираются менять свои механизмы обороны, поэтому НАТО придется меняться изнутри, менять систему отношений. Террористы далеко не всегда могут ассоциироваться с тем или иным государством, и потому проблема борьбы с терроризмом выходит за пределы компетенции нынешнего НАТО. Следовательно, Альянс должен расширять концепцию безопасности.

Некоторые изменения в Европе и внутри НАТО уже происходят. Значительно уменьшены расходы на военные нужды. Существовавшие прежде долговременные военные программы (иногда на десять лет), через которые страны вовлекались в гонку вооружений, приказали долго жить. Исчезла монополия на применение ядерного оружия первым (специалисты называют это концепцией низкого ядерного порога) -- после того, как о том же заявила в своей Концепции национальной безопасности Россия. Заметно активизировалась военная компонента ЕС: формируются миротворческие силы Евросоюза в количестве 60 тыс. человек. Кандидат на должность командира корпуса -- финский генерал, представитель страны, не входящей в Альянс. Правда, американцы уже заявили: военные силы Евросоюза должны контролироваться НАТО.
Спасение НАТО -- в России

НАТО постепенно превращается в аналог ОБСЕ. Тогда отчего с маниакальной настойчивостью Альянс стремится к расширению, а Россия с не менее маниакальным упорством этому препятствует?

По данным независимого исследовательского центра РОМИР, после 11 сентября доверие к НАТО снизилось на более чем 10%. Число сторонников второй волны расширения НАТО много меньше, чем первой. НАТО превращается в уходящую натуру и в недалеком будущем, вероятно, «рассосется» само собой. Для неофитов Альянса вполне очевидна угроза впустую потратить деньги на перевооружение под стандарты НАТО. Рольф Вельбертс, директор информационного бюро НАТО в Москве, запустил спасительную шутку: «Один российский военный говорил о том, что НАТО -- прекрасный образ врага: ничем не угрожает, но позволяет поднимать военный бюджет». Если НАТО воспринимается как противник, России нет необходимости проводить военную реформу.

Жизнеспособность НАТО, как ни парадоксально это звучит, зависит от взаимоотношений Альянса с Россией, в приобретении новой функции -- строительстве евразийской системы безопасности. Партнерство Россия--НАТО откроет кроме политической сферы новые перспективы в военной области. Это в первую очередь создание системы ПРО и совместного стратегического оружия нового поколения. Есть на этот счет историческая аналогия. Полвека назад создание единой Европы на фундаменте еще недавних исторических врагов (Великобритании, Германии и Франции) шло через соединительное звено стран Бенилюкса. На пороге XX века аналогичные процессы происходят между Западом и Востоком через Восточную Европу.

А ее постепенно вбирает в себя НАТО. Не стоит забывать, что если НАТО развалиться, европейские государства будут вынуждены на порядок увеличить военные расходы: разработка и производство вооружений и военной техники в одиночку очень дороги. Чтобы выжить, НАТО придется трансформироваться, перейти от функции коллективной обороны к функции урегулирования конфликтов, в том числе, возможно, на Северном Кавказе. НАТО придется делить сферы миротворческих операций с СНГ. Брюссель этого пока не хочет. По некоторым сведениям, в Альянсе есть соответствующая инструкция. А Министерство обороны и Генеральный штаб России против миротворческих операций НАТО на пространствах СНГ. Теперь уже в России некоторые политики вскользь замечают: мол, нам подсовывают залежалый товар в лице НАТО.
На распутье

Перед Россией в очередной раз стоит дилемма: стремиться в НАТО, в европейскую систему безопасности или наши интересы все же на Востоке?

Логика современных «западников» такова. Новые угрозы подтверждают: у России нет альтернативы стратегическому партнерству с Западом. И история показывает: не поддерживая дружественных отношений с Западом, Россия всегда проигрывала. Но нельзя дружить с Западом, борясь с одной из его структур.

Сегодня в России немало сторонников сближения с НАТО. Однако между публичными выступлениями российских политиков и официальными документами есть расхождения: в военной доктрине, Концепции национальной безопасности России НАТО и США по-прежнему обозначены как главный противник. СМИ пишут и вещают в том же русле и совсем не популяризируют курс Путина на Запад. Российские вооруженные силы как были сформированы для третей мировой войны, так и остались ими, несмотря на бесконечно продолжающуюся реформу.

Вопрос расширения НАТО -- прежде всего вопрос внутренней политики России, поскольку ее международные отношения всегда были основой для внутренней политической модели. В начинающейся двухлетней предвыборной гонке будет разыграна карта антизападничества в виде патриотизма и национализма. Наступает время ответственности российских элит: будут они думать о корпоративных интересах или интересах страны. А они -- в сотрудничестве с институтами Запада. Российские военные имели возможность убедиться: с НАТО можно действовать совместно.

В противовес «западникам» сторонники движения в восточном направлении сетуют на то, что Россию выталкивают из зоны ее традиционных интересов (Центральная Азия, Закавказье). Они считают, через 30--40 лет, когда в мире оскудеют запасы леса, нефти, газа, угля, Россия подвергнется давлению, в том числе и военному: направление политики США, как правило, совпадает с направлением нефтяных потоков. Правда, последний тезис опровергается официальными данными: прирост разведанных запасов энергоресурсов совпадает с ростом их потребления. Да и пойдут ли европейские армии штурмовать, например, Таймыр? Проще эти ресурсы у России купить.

Есть, однако, и третий путь. По мнению Юрия Кадака, профессора Евроуниверситета, бывшего заместителя начальника генерального штаба Эстонии, вектор международных отношений сегодня должен иметь направление север--юг. Для России, считает г-н Кадак, более опасна не Европа, а Северный Кавказ, как средоточие ислама крайнего толка, и малонаселенная Южная Сибирь. В Европе до деталей изучены все кризисы и конфликты на горизонтальном уровне. Это позволяет предотвратить новые риски и опасности на линии Запад--Восток, широкомасштабные конфликты в Европе вряд ли возможны. Это касается и стран, находящихся между Балтийским и Черным морями. Новые опасности, риски и кризисы находятся на неизученной вертикали север--юг.
Вопросы без ответа

Возможны ли внутринатовские конфликты, подобные происшедшему между Турцией и Грецией? Как такой конфликт будет смотреться в рамках «двадцатки»? Как сработает параграф 5 Североатлантического договора, если возникнет конфликт России с одной из прибалтийских стран? Это не праздные вопросы.

В Эстонии, например, 35% русскоязычного населения, половина его -- за вступление в НАТО. В эстонской армии служит даже русская девушка-офицер, которая окончила академию в американском Миннеаполисе. Военнослужащих эстонской армии славянского происхождения опрашивали, будут ли они воевать против России. Ответ, конечно, получен положительный, но как будет в реальной обстановке, не знает никто.

Эстонцы, по словам г-на Кадака, сегодня готовы представить письменные заверения, что не станут в мирное время размещать на своей территории ядерное оружие и натовские войска. При этом в качестве примера приводят Норвегию. Вспомним, что неофиты (Венгрия, Чехия и Польша) обещаний не размещать ядерное оружие не давали. Была лишь дипломатическая формулировка: не планируем размещать. Когда в середине 90-х набирало силу общественное движение под лозунгом «От Балтики до Черного моря -- без ядерного оружия», прибалты активистов не поддержали, поскольку уже мыслили себя в НАТО. Не являются ли нынешние заявления лишь тактическим ходом?

В Европе на территории семи стран -- членов НАТО размещено около 200 единиц тактического ядерного оружия США. О нем как-то забыли, не учитывают даже в международных договорах. А оно для России не тактическое, а вполне стратегическое: какая для нас разница, прилетит заряд в сотни «хиросим» из-за океана или из близкой к нам территориально Италии. Кстати, один из министров обороны этой страны на пресс-конференции несколько лет назад оконфузился. Он не знал, что в его стране есть это оружие, и обратился к своему помощнику с вопросом. Тот смущенно зашептал ему на ухо: «Есть, есть!» Намерено ли НАТО освободиться от этого груза, опасного и для него самого? Или России придется в ответ размещать аналогичные заряды в Калининградской области? Тем более что НАТО против установки в Европе безъядерной зоны.
Визит к психиатру

Директор научных программ комитета «Россия в объединенной Европе» Надежда Арбатова вспоминает: «Еще недавно один влиятельный европейский политик говорил: всякий, кто думает о вступлении в НАТО стран Балтии, нуждается в визите к психиатру».

Если следовать этой логике, то сегодня причин для деликатного визита стало больше. А завтра? У Альянса, по мнению г-жи Арбатовой, есть три сценария взаимоотношений с Россией: не обращать на нее внимания; сесть с ней за стол, когда станет процветающей страной; сотрудничать, но на расстоянии вытянутой руки. И все они плохи. Нужен четвертый -- сотрудничество в ликвидации новых угроз. И в не меньшей степени самому НАТО, которое утратило врага, цементировавшего организацию. Вступили в противоречие и чисто европейские и евроатлантические тенденции.

Россия же, выступая против расширения НАТО, должна что-то предлагать. Увы, этого нет. Как выразился депутат Госдумы Алексей Арбатов, во внешней политике Россия идет в Европу, во внутренней -- в Азию, подражая плохим примерам США: почему не побомбить Грузию, если американцы бомбят Ирак! Однако то, что простят затем США, не простят России.

Ноябрьское расширение НАТО можно считать свершившимся фактом. Повод ли это для того, чтобы схватиться за голову или за кобуру? Иван Сафранчук, руководитель российского представительства центра оборонной информации к двухлетию Концепции национальной безопасности России посчитал: из семи заявленных в этом документе угроз реализованы четыре: вблизи российских границ появились иностранные военные контингенты; продолжается эрозия интеграционных процессов в СНГ; не угасли территориальные претензии к России и, наконец, НАТО неумолимо расширяется на восток. Четыре угрозы из семи -- больше половины! По логике авторов Концепции национальной безопасности, это означало бы крупное поражение, если не крах. А реальное-то положение не столь уж плохое, мы даже окрепли. Между кликушеством Кассандр и жизнью всегда была пропасть.