Два экспертных совета -- драматический и музыкальный -- просмотрев все, что было поставлено в стране с августа 2009 года по июль 2010-го, от Калининграда до Владивостока, отобрали более полусотни спектаклей из 40 городов. За звание «лучшего», за «Золотую маску», будут соревноваться 23 драматических спектакля (в конкурсе они разделятся на «большую» и «малую форму»), шесть балетов, двенадцать опер, пять спектаклей современного танца, четыре кукольных спектакля и пять постановок, существующих на грани между видами искусств и потому отнесенных к категории «эксперимент». Большая их часть будет показана в Москве с 27 марта по 14 апреля будущего года, но некоторые гастролеры опережают всех -- так, спектакли Александринки члены жюри (и, конечно же, обычные зрители) смогут увидеть в столице уже через неделю. Опередит коллег и Мариинский театр -- оперу «Замок герцога Синяя Борода» покажут 24 января, балеты же -- «Анну Каренину» и внеконкурсного «Спартака» -- в середине марта. К огорчению зрителей, еще две оперы -- «Женщину без тени» и «Троянцев» -- петербуржский театр не привезет (жюри поедет смотреть их в Питер). «Женщину» -- потому что уже показывал ее в Москве, «Троянцев» -- потому что до тех пор, пока в строй не войдет старая сцена Большого театра, в столице не найти площадки, которая вместила бы спектакль с такими гигантскими декорациями.

Драма, куклы и эксперимент

По части драмы прошедший сезон -- как заметили все, кто этим вопросом интересуется, -- был совсем не плох и объемный список номинантов вполне это мнение подтверждает. В «большой форме» конкурс будет идти главным образом среди столичных спектаклей знаменитых и не раз номинировавшихся на премию режиссеров. Причем от Питера все три спектакля принадлежат Алексадринке, что согласуется с его нынешним статусом главного театра города: «Гамлет» Валерия Фокина, «Изотов» Андрея Могучего и «Дядя Ваня» приглашенного из США румына Андрея Щербана. Из Москвы тоже звезды: главный хит сезона, еще один, уже вахтанговский «Дядя Ваня», тоже иностранного режиссера Римаса Туминаса (и в нем, пожалуй, главный по общему мнению претендент на лучшую мужскую роль Сергей Маковецкий), из ТЮЗа -- «Медея» Камы Гинкаса. А из МХТ две постановки: «Васса Железнова» Льва Эренбурга и «Обрыв» Адольфа Шапиро (из этих спектаклей и явные лидеры женского актерского конкурса Ольга Яковлева и Марина Голуб). Единственный провинциальный спектакль среди «больших» -- ярославская «Екатерина Ивановна» -- поставлен тоже не раз выдвигавшимся на «Маску» Евгением Марчелли.

Зато среди длинного списка «малых» постановок (их 14) куда больше провинциальных спектаклей, к тому же есть «масочные» новички -- и режиссеры, и театры, никогда не выдвигавшиеся на премию. И главное новшество -- целый большой проект из четырех постановок, выдвигающийся целиком. Речь идет о прелестном цикле РАМТа под девизом «молодые режиссеры -- детям», в котором спектакли для малышей ставили дипломники Мастерской Сергея Женовача в РАТИ (только что этот проект получил премию Станиславского). Если учесть, что от РАМТа на «Маску» претендует еще и «Ничья длится мгновенье» Миндаугаса Карбаускиса, то Молодежный театр можно уже считать рекордсменом фестиваля.

Из мастеров и знаменитостей в «малом» конкурсе значится Петр Фоменко с пушкинским «Триптихом», Михаил Бычков с «Электрой и Орестом» из воронежского Камерного театра, Анатолий Праудин с толстовским «Фальшивым купоном» из СамАрта и Николай Коляда с собственной пьесой «Фронтовичка» в своем же екатеринбургском «Коляда-театре». Есть уже выдвигавшийся на «Маску» Константин Богомолов с микстом из Довлатова и Кэррола Wonderland-80 в «Табакерке», а в остальном -- новички, что всегда добавляет конкурсу интриги. Впрочем, Ирину Керученко («Кроткая» в московском ТЮЗе) в Москве хорошо знают, как и Олега Юмова, поставившего в Новосибирске платоновское «Возвращение», и Марата Гацалова («Экспонаты» в Прокопьевске). И только Константин Кучикн, остроумно поставивший в хабаровском ТЮЗе литовскую пьесу «Малыш», да израильский режиссер Михаил Теплицкий («Главное забыл» по Шолом-Алейхему в питерском «Таком театре») -- для Москвы совсем темные лошадки.

Кукольный конкурс в этом году выглядит весьма скромно, в отсутствие премьер главных кукольных лидеров страны, нем всего четыре спектакля: из Москвы (Театр Образцова -- «Золушка»), Екатеринбурга («Грибуль-простофиля и господин Шмель»), Костромы («Медведь») и из Абаканского театра кукол, многократно приезжавшего на «Маску» («Флюм-пам-пам»).

Что касается всегда очень разношерстной номинации «Эксперимент», то в нем парадоксальным образом опять видна традиция. Во-первых, экспериментаторами у нас считается театр «Школа драматического искусства» (старожил «Маски» Дмитрий Крымов с «Тарарабумбией» и хармсовская опера Александра Маноцкова «Гвидон» в постановке Александра Огарева). А во-вторых, -- «новодрамно-доковский» призыв. На этот раз кроме спектакля «Павлик -- мой бог» в конкурсе участвует простановка Театра.doc «Час восемнадцать» о смерти Сергея Магнитского, более похожая на гражданскую акцию, чем на спектакль. Единственной новостью в этом конкурсе будет масштабное музыкальное действо из Перми «Жизнь человека» на музыку Владимира Чекасина в постановке Бориса Мильграма.

Балет и современный танец

Список номинантов в «балете» подтвердил ту тенденцию, что вырисовывается уже два года: на первый план выходят «вторые» театры столиц. Ни один спектакль Большого не попал в шорт-лист; Мариинка представлена только «Анной Карениной» в постановке Алексея Ратманского (при этом автора в списке нет, потому что он переносил спектакль, ранее сочиненный для Дании, а не ставил что-то новое для Петербурга), зато Музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко и Михайловский театр в шорт-листе имеют по два названия. В Музыкальном отмечена дилогия Иржи Килиана, ставшая одним из главных событий прошлого сезона (но опять-таки имени хореографа в частной номинации нет, потому что перенос ранее существовавшего спектакля -- таковы правила «Маски»), и вернувшаяся на сцену «Эсмеральда» Бурмейстера (сочиненная в 1950-м и заново отшлифованная при возобновлении командой репетиторов театра). Михайловский же предъявит легендарное «Лебединое озеро» в редакции Александра Горского-Асафа Мессерера, умно и отважно воскрешенное Михаилом Мессерером; и, кроме того, изящную графику «Минорных сонат» в постановке бывшего танцовщика Маринки, ныне лондонского хореографа Самодурова. (Пока жил в России, он был Вячеславом, теперь официально -- Слава). Шестой балетный спектакль не принадлежит ни одному театру -- в прошлом сезоне две балерины и два танцовщика Мариинки решили, что им недостает свежести в репертуаре родного театра и позаботились о себе сами. Пригласили хореографа и выпустили антрепризную премьеру -- Quatro. Результат -- номинации на лучший спектакль, лучшую работу хореографа (Эдвард Клюг) и лучшие артистические работы для всей четверки -- Анастасии и Дениса Матвиенко, Олеси Новиковой и Леонида Сарафанова.

А список номинантов в «современном танце» -- в значительной степени результат проекта «Интраданс», что был затеян в прошлом сезоне иностранными культурными центрами. (В семь российских трупп приехали семь европейских хореографов и поставили там спектакли.) «Владельцы» трупп, российский хореографы, сезон пропустили, и потому в шорт-листе нет привычных имен наших танцлидеров. Из пяти номинантов -- трое принадлежат именно проекту «Интраданс» (Асьер Забалета «Следующий» в Челябинске, Карин Понти «Мирлифлор» в Костроме, Ури Ивги и Йохан Гребен «Песня не про любовь» в екатеринбургских «Провинциальных танцах»). А еще два спектакля -- бурно расцветающий в Европе (и следом у нас) хип-хоп: «Давай, давай», поставленный Браимом Бушелагемом в питерской компании ТОР9, и «Одиссея», сделанная Мартин Жоссен и Абденуром Беллали в Мурманске.

Опера и оперетта/мюзикл

Все три спектакля в «опереточной» номинации -- из провинции: Ростов-на-Дону, Хабаровск и Екатеринбург. Из Ростова привезут новую версию «Юноны и Авось» -- с симфоническим оркестром; Хабаровск и Екатеринбург порадуют премьерами прежде незнакомых партитур -- «Два бойца» и «Мертвые души» соответственно. Щедрый урожай оперных номинантов объясняется то ли благодушием экспертов, то ли живостью оперного сезона. Скорее прихотливым сочетанием обоих обстоятельств.

Большая часть спектаклей-номинантов (числом 12) выбрана из списка оперных событий двух столиц. В перечне только два спектакля провинциальных театров -- «Князь Игорь» в режиссуре непременного участника всех масочных соревнований Юрия Александрова (на самом деле традиционного представителя питерской сцены, но эта постановка -- в Музыкальном театре Ростова-на-Дону) и удивительный спектакль «Лоэнгрин» челябинского Театра оперы и балета. Эта продукция уже знаменита своей себестоимостью (на постановку затрачено 18 тыс. руб., почти концертная версия украшена изобретательной световой партитурой), а также исполнителем главной партии Федором Атаскевичем.

Между «Паяцами» все того же Юрия Александрова, поставленными уже в театре «Санктъ-Петербургъ-Опера», и «Троянцами» (один из последних грандиозных Мариинских блокбастеров, показанный в Москве в концертном исполнении) располагаются еще несколько московских и питерских премьер. Соревнование обещает быть напряженным, но при этом большой интриги не видно.

Один из главных претендентов на награды (по крайней мере, в режиссерской и дирижерской номинациях) -- «Воццек» Дмитрия Чернякова и Теодора Курентзиса в Большом театре. Это единственный спектакль Большого, который в этот раз участвует в «Маске» только с оперой, с большими шансами на массированную победу, если только в жюри не возникнет желание раздавать всем сестрам по серьгам, как это часто бывает. «Воццек» выдвинут во всех номинациях, причем в сольных актерских -- сразу три имени: Марди Байерс (лучшая женская роль), Георг Нигль и Максим Пастер (лучшие мужские роли).

Конкуренцию «Воццеку» составит прежде всего продукция Мариинки. Второй мариинский блокбастер -- «Женщину без тени» -- уже привозили в Москву, и она поразила воображение публики эффектным художественным оформлением, не мудреной режиссурой и героическим освоением тяжелой партитуры всеми участниками.

Другие конкуренты «Воццека» -- рангом поменьше. «Вертер» Массне в постановке Музыкального театра Станиславского с минималистской постановочной драматургией и осторожной музыкальностью не стал большим событием в Москве. Больший резонанс вызвал «Бег» Николая Сидельникова в Театре Бориса Покровского -- героическая постановка многолюдной позднесоветской оперы по роману Булгакова, интересная прежде всего самим фактом своего появления. И тем, как из пяти часов музыки и огромного оркестрового состава удалось вопреки воле композитора сделать трехчасовой спектакль в сопровождении относительно небольшого оркестра, не утратить почти ни одной детали сюжета и заставить снова заговорить о полузабытом театре.

Михайловский театр Санкт-Петербурга, у которого большие, едва ли не лидерские амбиции, номинирован с оперой «Иудейка». Она запомнилась публике не только срывом премьерного показа, но еще добротной среднеевропейской режиссурой и аккуратным музыкальным качеством.

С «Бегом» «Иудейку» роднит выдающийся факт постановки полузабытой оперы. То же можно сказать о представлении «Кафе «Сократ» Эрика Сати в Музыкальном театре Станиславского. К тому же красивый жест стал поводом дважды номинировать Феликса Коробова на дирижерскую победу, в то время как Валерий Гергиев, однажды отказавшись, традиционно не участвует в соревновании. Похожий героизм освоения репертуарных редкостей -- в Мариинском спектакле «Замок герцога Синяя Борода» раритетного Бартока. Но тут, кроме репертуарной героики, имеется еще и очень изысканный камерный спектакль. Впрочем, «Синяя Борода» -- это перенос со сцены Английской национальной оперы, поэтому в режиссерской номинации нет имени Дэниела Креймера. Зато есть имя исполнительницы партии Юдит Елены Жидковой («лучшая женская роль»), не номинированной в свою очередь за Мари в «Воццеке».

Еще один московский спектакль -- милое юмористическое зрелище «Любовь к трем апельсинам» в постановке «Геликон-оперы» -- вряд ли будет серьезно претендовать на победу.

По количеству номинаций однозначным лидером списка стала Мариинка. При этом питерские и московские спектакли распределились примерно пополам, что совершенно отвечает реальному состоянию дел в российском оперном театре. Сегодня никто не делает вид, что в оперной провинции бурлит жизнь. А Питер и Москва сами успешно продемонстрируют и высокий уровень, и чудеса провинциализма.