Президент Афганистана Хамид Карзай вчера в интервью телекомпании Си-эн-эн подтвердил, что с представителями радикального движения «Талибан» ведутся переговоры, посредством которых он надеется урегулировать национальный конфликт. «Мы разговаривали и разговариваем как соотечественники. Переговоры не ведутся на официальном уровне, это скорее неофициальные, личные контакты, которые мы поддерживаем уже на протяжении некоторого времени», -- заявил президент в программе известного телеведущего Ларри Кинга. Уже объявлено о том, что главой Верховного совета мира (главный орган по налаживанию контактов с вооруженной оппозицией) назначен бывший президент Афганистана и лидер антиталибского Северного альянса Бурхануддин Раббани.

Информация о том, что власти Афганистана ведут тайные переговоры с талибами, появлялась уже давно, но последние две недели сообщения об этом участились. Официальных подтверждений ни от властей Кабула, ни от командования коалиционными силами НАТО в Афганистане не поступало. В самом деле, признать, что с талибами, за которыми в глазах западного общественного мнения закрепилась репутация главных спонсоров международного терроризма, ведутся какие-то закулисные переговоры, означало бы фактически признать поражение всей политики Запада после начала ракетно-бомбовых ударов по территории Афганистана в октябре 2001 года.

Между тем еще до тех ударов по Афганистану, последовавших в ответ на атаки террористов в Нью-Йорке и Вашингтоне, в дипломатических кругах активно обсуждалась тема возможного признания режима талибов в Афганистане. Официально признать его не был готов никто, за исключением уже признавших на тот момент Пакистана, Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов. Но в неофициальных беседах дипломаты (в основном американские, но иногда даже и российские) охотно рассуждали о том, что есть «плохие», а есть «умеренные» талибы, с которыми возможно вести конструктивный диалог. Впрочем, на официальном уровне эти разговоры неизменно отметались.

Теракты 11 сентября 2001 года поставили крест на этих рассуждениях. Эти теракты были однозначно приписаны «Аль-Каиде», а талибы, предоставившие убежище главному террористу Усаме Бен Ладену, были объявлены авангардом международного терроризма, с которым надо вести борьбу. Тем не менее по мере того, как успехи американской военной кампании в Афганистане все более и более подвергались сомнению, вопрос о том, где, среди каких политических и военных сил искать союзников нынешнего режима, начал вставать все чаще. Идея о том, что таких союзников можно найти среди «умеренных» талибов, вновь приобрела актуальность.

Президент Карзай вчера впервые официально признал, что переговоры с представителями талибов ведутся уже в течение некоторого времени. Что же означает это заявление президента Афганистана для перспектив развития ситуации в стране? Директор российского Центра изучения современного Афганистана Омар Нессар в интервью «Времени новостей» отметил, что назначение Бурхануддина Раббани главой Верховного совета мира «сводит на нет возможность примирения с талибами, поскольку для них эта фигура неприемлема». Он также заметил, что «никаких умеренных талибов нет по определению» и что, заявляя о намерении вести переговоры с талибами, «президент Карзай сам может оказаться заложником этой непростой ситуации».

Эксперт того же центра Андрей Серенко в беседе с «ВН» отметил, что в сообщении о контактах руководства Афганистана с талибами по сути нет ничего нового: они появляются периодически -- не менее одного раза в два месяца. «Тут надо различать, -- заметил эксперт, -- с кем конкретно ведутся переговоры. Если говорить о лидере движения «Талибан» мулле Омаре, то с ним переговоров быть не может. А если говорить о полевых командирах, то такие переговоры ведутся постоянно. И тот факт, что за последний год не менее 9 тыс. боевиков перешло на сторону правительства (только с июня нынешнего года -- не менее 3,5 тыс.), говорит о многом».

Что же касается назначения Бурхануддина Раббани главным посредником на переговорах с представителями боевиков, то, по мнению эксперта, этот шаг правительства Карзая «свидетельствует не столько о поисках путей урегулирования с талибами, сколько о поисках путей консолидации политического класса Афганистана».

Раббани -- таджик, а Карзай (как, кстати, и большинство талибов) -- пуштун. Назначение авторитетного таджикского политика на ключевой пост во властной структуре скорее адресовано афганским таджикам, а не движению «Талибан». Так что, по всей вероятности, заявление президента Афганистана можно рассматривать как очередной пропагандистский ход, который не окажет существенного воздействия на ситуацию в стране и на политику всех вовлеченных в «афганский вопрос» сторон.