«Внутренняя станция» -- выставка камерная и не амбициозная. Потому она хорошо смотрится в лабораторном пространстве Института современного искусства (бывшая мастерская Ильи Кабакова). В отличие от музейных или протокольных выставок здесь видишь фрагмент повседневности современного западного искусства.

Экспозиция распадается на две автономные части. Одна -- серия фотографий инсталляций Яна Хофстрема. Работы эти объединены темой времени, исторического и биографического. Художник обращается к фрейдовской «археологической» метафоре памяти. Среди более или менее идиллических пейзажей он сооружает мнимые руины крепостных стен и загадочные бетонные сооружения, напоминающие бункеры и надолбы второй мировой войны. Похоже, однако, что имеются в виду наши внутренние баталии и укрытия. В инсталляции, посвященной Сараево, Хофстрем возводит пробитую окошками-бойницами стену из плотно набитых песком джутовых мешков с английской надписью Sugar. Это не столько плакатная метафора трагедии войны, где самые обыденные предметы теряют свои домашние смыслы (сахар из гуманитарной помощи идет на сооружение укреплений), но и очень личный образ: мешковина выбрана автором из-за ее сходства с холстом художника. Другая инсталляция -- комната, глухие стены которой одеты кружевной решеткой из собранных в «шпалерную развеску» всевозможных старинных окон, от резного дерева с галионов испанской армады до витражей модерна. Этот образ вдруг напоминает о тех сколоченных из разнокалиберных дверей заборах, что можно часто встретить в Подмосковье. И в работе Хофстрема, и в сооружениях неведомых русских умельцев извращается первоначальное назначение предмета -- эти окна и двери уже никогда не откроются, проход или проем обращается в глухую ограду.

Вторая часть экспозиции -- набор разнородных и самодостаточных вещей. Старательно и наивно нарисованная географическая карта неведомых земель. Поп-артная картина с заглядывающим в окно комиксным злодеем в шляпе и черных очках. Растянутый в прямоугольник «черный квадрат», по которому словно бы прошелся экспрессионист. Вполне кабаковский объект -- потрепанный чемодан, за распахнутой крышкой которого возникает, как плененное привидение, белый пиджак. Согласно авторскому комментарию, принадлежащие разным эстетическим системам предметы суть трофеи некоего внутреннего путешествия. Этим путешествием для художника стало чтение повести Конрада «Сердце тьмы» (сюжет которой лег в основу «Апокалипсиса сегодня»). Карта прочерчивает маршрут странствия героя. Черное полотно -- воплощение того ужаса, который охватывает повествователя при виде выставленных на обозрение трупов. Возникший из детских воспоминаний злокозненный фантом из комикса странным образом отождествляется с демоническим персонажем книги Конрада. К нему же отсылает затаившийся в чемодане, как скелет в шкафу, пиджак.

В пересказе эта интерпретация кажется необязательной и почти пародийной. Но работы Хофстрема не ребус и не намеренный нонсенс. Художник думает об «общем» -- почти каждому знакомо и замыкание в «убежище», и проецирование своих внутренних конфликтов в декорации исторических и политических катаклизмов, и блуждание по лабиринтам подсознательных ассоциаций, в которые может завести вполне классическое чтение. Для Хофстрема вся разнородность используемых им языков и техник -- сверхчувствительная «оптика», позволяющая фиксировать те «микрособытия», из которых и состоит внутренний опыт любого из нас.