Золотистый силуэт Медного всадника, украшавший афишу 13-го фестиваля русского искусства, на фронтоне каннского Дворца фестивалей смотрелся почти гламурно. Нынешняя российская неделя на Лазурном Берегу Франции была посвящена Петербургу, потому ее эмблемой в этом году стал один из главных историко-культурных символов северной столицы. Собственно, и вся программа была выстроена в основном по принципу «открыточности»: в Канн с берегов Невы привезли по преимуществу хорошо проверенные в России и за рубежом петербургские «визитки». Среди них балет Бориса Эйфмана (уже в четвертый раз и по отдельной просьбе французской стороны), солисты Академии молодых певцов Мариинского театра и Ансамбль песни и пляски Ленинградского военного округа. Как и следовало ожидать при таком наборе, залы были полны, публика восторженна, французская пресса доброжелательна. Открыла фестиваль первая леди России Светлана Медведева, «от души поздравившая с этим замечательным событием», которое «помогает нам вновь ощутить духовную близость наших народов». Мэр Канна Бернар Брошан высказался в том же духе, попутно выразив «солидарность и сочувствие» по поводу недавних пожаров и дыма в нашей стране.

Перед официальным открытием фестиваля на открытой эстраде у дворца собрали толпу гуляющих по набережной Круазетт российские фольклорные коллективы. «Вот так же они в моей юности приезжали -- это у них в крови -- так плясать», -- восторженно аплодируя, объяснял своей спутнице весьма пожилой господин, напомнив мне одного персонажа из «Неуловимых мстителей», который умилялся: «Бабалайка -- есть национальный инструмент большевиков». (Чуть позже у знаменитой красной дорожки появились очаровательные юные барабанщицы пансиона воспитанниц Минобороны России, бойко отбивавшие дробь каблучками и палочками.) Аллюзии с «Неуловимыми» усилились, когда на балконе Дворца фестивалей появился крепкий молодой человек в футболке с надписью «Байкал» и под восторженные крики и овации толпы на набережной Круазетт и приглашенных на открытие гостей прошел по горлышкам водочных бутылок, расставленных практически по всему периметру парапета. Причем сделал это не «за пять франков», как «русский самоубийца» в фильме, а совершенно бескорыстно. Экспромт понравился, спровоцировав незапланированную фотосессию. Адреналин требовал выхода, потому Ансамбль песни и пляски Ленинградского военного округа, которому была оказана честь дать старт 13-му фестивалю, встречали с двойным энтузиазмом, который, надо заметить, ничуть не спал к концу действа. Спев российский и французский гимны, ансамбль перешел к вокально-хореографической композиции «Комсомольцы-добровольцы», на чем военная тематика практически и закончилась. Это обстоятельство даже огорчило часть публики, жаждавшей милитаристского драйва -- особенно переживали почему-то дамы... Меж тем добросовестно и вполне успешно отрабатывая поставленную задачу продемонстрировать максимальную широту жанров, военно-музыкальный коллектив, отметивший свое восьмидесятилетие, пройдя «Из-за острова на стрежень» через «Вечерний звон», «Очи черные» и другие, не менее радостно узнаваемые французской публикой песни, привел концерт к нестареющему экспортному финалу в виде «Подмосковных вечеров» и «Калинки». Несмотря на настойчивые овации и крики «бис» стоящего зала, занавес больше не поднимался.

А военная тема продолжилась уже на следующий день возложением венков к обелиску освободителям Канна от фашистской оккупации. Светлана Медведева положила к подножию монумента пурпурно-красные розы, а командир сторожевого корабля «Ладный» Александр Шварц -- венок-триколор из белых маргариток, васильков и роз. Его действительно весьма ладный зеленовато-серый корабль (на который была организована пользовавшаяся бешеной популярностью экскурсия), за сутки до этого пришвартовавшийся к Лазурному Берегу, весьма колоритно смотрелся на фоне многочисленных легкомысленных беленьких яхт.

На приеме в мэрии Канна, прошедшем с полным соблюдением протокола, но без натянутости, Бернар Брошан вручил Светлане Медведевой паспорт почетного гражданина Канна и скульптурную композицию, олицетворяющую, по его словам, «наше представление о счастье»: две конфеты, окрашенные в бело-сине-красные тона и олицетворяющие цвета российского и французского флагов. Первая леди в свою очередь, преподнеся главе Брошану милую акварель с видом Старого Арбата, расписалась в книге почетных гостей (среди которых в разные годы был Шарль де Голль, Жак Ширак, а из наших соотечественников -- Екатерина Фурцева), выразила свои чувства лаконично: «Благодарю». Губернатор Петербурга Валентина Матвиенко передала своему французскому коллеге гравюру с изображением разводных мостов, затем, вернув гостей к военной тематике, напомнила о цене победы и «решающем вкладе нашей страны в победу над фашизмом» и помощи союзников. Вторым подарком от главы северной столицы Канну стала юбилейная ваза «65 лет Победы».

«Русская ночь» во Дворце фестивалей, ежегодно становящаяся центральным событием фестивальной недели, на сей раз называлась «Балом цветов», но начиналась в буквальном смысле при сгущавшихся тучах, грозивших сорвать фейерверк в честь 66-й годовщины освобождения Канна. Но пока гости наблюдали за вручением премии «За выдающийся вклад в укрепление культурных связей между Россией и Францией» Шарлю Азнавуру, наслаждались показом мод «Путешествие из Петербурга в Москву» Валентина Юдашкина (безуспешно пытаясь уловить в увиденном ассоциативный ряд модельера, определивший именно такое название) и без отрыва от ужина слушали молодых солистов Мариинского театра, природа решила не портить настроение российско-французскому бомонду. Пиротехнический спектакль над водной гладью состоялся без помех.

В День кино была показана документальная лента «Валерий Гергиев. Сумерки богов», поражающая воображение оригинальность замысла, который был сформулирован так: «Общим контекстом фильма станет идея о том, что человек, наделенный властью, может приводить народы к гармонии, объединять разных людей для высокого в противовес тем людям, которые используют власть для разъединения и дисгармонии». Кульминацией киноопуса с выверенными политическими акцентами стали концерт Мариинского театра под управлением Гергиева в Цхинвале и премьера «Кольца нибелунгов» в Лондоне. В кинозале уже вне петербургского контекста каннского дворца можно было также посмотреть симпатичную сказочку «Счастье по рецепту» (2006 года) с Евгенией Добровольской и другими мхатовцами в ролях -- сокращенную (и потому более динамичную и менее слезливую) версию сериала, показанного по российскому ТВ.

А одной из самых главных удач фестиваля, пожалуй, стал показ в высшей степени не открыточного, жесткого и честного (без ущерба для художественности) фильма Веры Глаголевой «Одна война» -- о женщинах, родивших детей от оккупантов, о мужестве прощать, о том, что у сильного духом жалость сильнее ненависти, наконец о том, что Победа -- это еще не конец войны... Фильм, получивший более тридцати призов на российских и зарубежных кинофорумах, в отечественном прокате прошел незаметно, поскольку не имеет статуса «великого фильма о великой войне». Но, впрочем, речь на фестивале шла не о том...

Как справедливо заметил министр культуры России Александр Авдеев (бывший посол России во Франции не упускал случая и на официальных мероприятиях и в частных беседах поговорить по-французски и даже надпись в книге почетных гостей Канна оставивший на французском), для Канна нужна программа хоть и серьезная, но легкая, праздничная, разнообразная и без перегрузов, с улыбкой. Удалось. Как сказал классик, море смеялось.