До конца текущего года Иран обретет собственную ядерную энергетику. Именно к этому времени запущенная в субботу, 21 августа, первая в стране атомная электростанция в Бушере будет подключена к энергосетям. В перспективе планируется вывести ее на проектную мощность в 1 гигаватт.

Физический пуск первой иранской атомной АЭС вблизи расположенного на берегу Персидского залива порта Бушер представлял собой начало загрузки ядерного топлива в реакторное отделение. Мероприятие прошло в торжественной обстановке. Возглавлявший российскую делегацию руководитель «Росатома» Сергей Кириенко подчеркнул, что данный проект может использоваться только в мирных целях: «Ни у кого из профессионалов в мире не существует никаких вопросов по возможности немирного использования АЭС в Бушере. Абсолютно понятно, что такой возможности никогда не было, ее нет».

Глава организации по атомной энергии Ирана Али Акбар Салехи назвал реализацию российско-иранского проекта «самым ярким символом мирной ядерной деятельности» своей страны. Дальнейшие работы на АЭС в Бушере будет вести совместное российско-иранское предприятие, соглашение о котором было подписано в субботу.

Тем не менее упорное стремление Тегерана развивать собственную программу обогащения урана может ввергнуть Иран в катастрофический вооруженный конфликт с участием США и Израиля. Пресс-секретарь израильского МИДа Йосси Леви уже назвал «полностью недопустимым», чтобы «страна, бесцеремонно нарушающая решения Совбеза ООН и Международного агентства по атомной энергии и игнорирующая свои обязательства по Договору о нераспространении, получала плоды от использования ядерной энергии». Это заявление адресовано не только Ирану, но и России, намеренной поставлять Тегерану топливо для Бушерской АЭС.

«Реализуемый российской стороной со второй половины 1990-х годов проект сооружения АЭС в Бушере осуществлен безупречно как с технической, так и с политической и международно-правовой точек зрения, -- подтвердил «Времени новостей» эксперт по Ирану Института востоковедения РАН Владимир Сажин. -- В проекте предусмотрен международный контроль над всеми стадиями работы АЭС от поставок ядерного топлива из России и его складирования на территории Ирана до возвращения отработанного топлива обратно в нашу страну. Поэтому данный проект не может вызывать серьезных возражений и протестов даже со стороны завзятых критиков Тегерана и его ядерной программы. Благодаря России Иран входит в престижный клуб стран, развивающих мирную ядерную энергетику».

О политической прозрачности первой иранской АЭС заявил на днях глава российского МИДа Сергей Лавров. Он напомнил, что бушерский проект реализуется под «полнейшим контролем» МАГАТЭ. По его словам, этот проект «абсолютно защищен от каких-либо распространенческих рисков и, если хотите, является важнейшим якорем, который держит Иран в режиме нераспространения». В подтверждение своих слов Сергей Лавров сослался на одного из яростных критиков иранской ядерной программы: «Я бы посоветовал тем, кто считает это неправильным сигналом, обратиться к классикам, в частности, к бывшему президенту США Джорджу Бушу, который назвал проект Бушера образцом сотрудничества с Ираном, в частности, в ядерной сфере».

Однако Владимир Сажин подчеркивает, что проблема кроется в другом: «Откажется ли теперь иранское руководство от амбиций в плане развития собственных ядерных разработок, которые неизбежно ведут к усилению его противостояния с мировым сообществом и даже чреваты войной?» Председатель комитета по национальной безопасности и внешней политике иранского меджлиса (парламента) Алаэддин Боруджерди уже заявил, что Иран «при любых обстоятельствах» продолжит работы над собственным обогащением урана. По его словам, по заключенному с Ираном контракту Россия должна обеспечить топливом только Бушерскую АЭС. Однако в рамках долгосрочной программы развития национальной атомной энергетики Иран планирует сооружение 20 аналогичных бушерскому энергоблоков в целях выработки 20 гигаватт энергии: «Такую задачу парламент поставил перед правительством. Для этих энергоблоков также потребуется топливо».

Глава организации по атомной энергии Ирана подтвердил, что успешная реализация бушерского проекта не снимает с повестки дня собственные иранские ядерные разработки. «Предположим, что мы получим от русских необходимое ядерное топливо для АЭС на ближайшие десять лет. Но что мы будем делать следующие 30--50 лет?» -- заметил Али Акбар Салехи. Он сообщил, что Иран может приступить к сооружению очередного завода по обогащению урана «в районе начала следующего иранского календарного года», то есть в марте 2011-го.

«Заявления иранских лидеров о самообеспечении в развитии национальной атомной энергетики лишены оснований, -- свидетельствует Владимир Сажин. -- Даже после переработки всей имеющейся в стране урановой руды из нее можно будет получить топливо, достаточное для десятилетней работы одного реактора, подобного бушерскому. И это не считая огромных технологических усилий и финансовых затрат, которые приведут к тому, что собственное ядерное топливо будет в 5--7 раз дороже приобретаемого на мировом рынке. А вот для создания одной и даже нескольких атомных бомб имеющихся в Иране запасов урановой руды вполне достаточно».

Западные державы, подвергающие Иран жесткой критике за продолжение самостоятельных ядерных работ, встретили торжества в Бушере спокойно. Общее настроение выразил официальный представитель американского Белого Дома Роберт Гиббс. По его словам, физический пуск реактора на российском топливе демонстрирует, что «Иран не нуждается в получении возможности обогащения урана», что дает основания «снова поставить под вопрос искренность намерений исламской республики» в сфере самостоятельного обогащения урана.

В российском МИДе убеждены, что АЭС в Бушере «является наглядным примером того, как Иран мог бы выиграть от сотрудничества с международным сообществом, если предпринял бы конкретные шаги для обеспечения уверенности в исключительно мирном характере своей ядерной программы». Однако власти Тегерана в своих ядерных амбициях явно не ограничатся Бушерской станцией, так что впереди дальнейшее обострение ситуации вокруг иранской ядерной программы.