Если на выставке о музыке в изобразительном искусстве представлены оригинальные оперные партитуры, антикварные арфы и репинские портреты композиторов «Могучей кучки», значит, этой выставке суждено украсить залы Третьяковской галереи или фойе Большого зала Консерватории и называться как-то высокопарно. Например, «Звук и образ», или «Созвучие культур». Если же перед вами мигает световой робот «Паша Цветомузыка» (имя небезызвестного криминального братка), рядом крутятся какие-то проволоки, тут же шипят заезженные диски -- расслабьтесь. Вы в альтернативном клубе «МуХА» на альтернативной выставке.

Саму выставку я, собственно, уже описал. Это несколько музыкально-световых объектов, втиснутых в крохотный зал модного клуба в Большом Кисловском переулке. Художники, их сделавшие, всем давно известны. Главный их враг по жизни -- пафос. Среди них Константин Батынков, Игнат Данильцев, Владимир Павлов и Доктор Зборовский, Леонид Тишков, Андрей Суздалев и DJ Colombo. Больше всего запомнилась «Музыка из бумаги» («Paper Music») от Андрея Суздалева и группы Spies Boys: полустертые письмена на шикарной непальской бумаге с добавлением конопли и чайного листа. Письмена висят на стенах, а из наушников слышатся звуки аудиоперформансов Spies Boys.

Фишка в том, что две выставки о музыке в искусстве, официальную и альтернативную, всегда будет освящать одно имя. Имею в виду теоретика цветозвука, разрабатывавшего проекты цветовых сопровождений к собственной музыке, композитора fin de siecle Александра Скрябина. Художники-«мухинцы» отнюдь не бесчестят великое имя. Просто напоминают, что открытия Скрябина живут и в классике, и в поп-арте, и в масскульте. И очень актуальны на дискотеках ночных клубов.